Мысль о том, что список может продолжить Амелия, приводила Керри в ужас.
– В любом случае, – решила она, – полагаю, нам надо сосредоточиться на единственных оставшихся у нас подозреваемых, пока они живы и никуда не исчезли.
– Йорк и Томпсон, – согласился Фалько.
Он повернулся к ней и спокойно заговорил:
– Эта парочка либо продолжит в том же духе, – он дернул головой в сторону комнаты, – либо закончит тем же.
И если Амелия была в этом замешана, как минимум один из них, а скорее всего, оба знали, где она находится.
Они с Фалько только вышли из дома, как у нее снова завибрировал телефон. Она посмотрела на экран.
Джен.
Керри захлестнула новая волна тревоги.
Паб «О’Малли»
Моррис-авеню
Едва пробило пять, а в «О’Малли» уже полно народу. В пятницу люди стремятся пораньше начать выходные. Керри высматривала рыжую голову подруги между барной стойкой и столиками.
Джен позвонила и попросила ее о встрече в этом пабе. Она настояла на том, что это что-то срочное, что не может ждать. Дел у них с Фалько в данный момент не было, и хотя с начала расследования прошло десять дней и они собрали огромное количество деталей и разработали множество версий, по сути, у них до сих пор не было ничего, что могло бы привести их к следующей стадии – арестам.
И шеф полиции только что велел им оставить в покое главных подозреваемых.
Они с Фалько быстро приняли решение игнорировать этот приказ.
Единственный плюс звонка Джен заключался в том, что он не имел отношения ни к Диане, ни к Амелии. Здесь никаких изменений. Как бы Керри ни стремилась найти свою племянницу, она была благодарна за отсутствие плохих новостей. Как говорится, иногда отсутствие новостей – это хорошая новость.
Вот только не в случае расследования убийства.
Наконец Керри заметила Джен. Она сидела за столиком в самом темном углу со стаканом «Лонг-Айленд айс ти», увидев Керри, она сдержанно помахала ей. Независимо от того, что происходило вокруг нее, Джен всегда выглядела потрясающе – от прически до сексуальных зеленых туфель на шпильках. В Бирмингеме она могла бы быть настоящей звездой.
Керри подошла к столику, и Джен встала, наклонилась, чтобы обнять ее. Когда они сели, подошел Фалько.
– Джен, это мой напарник Люк Фалько, Фалько, – Джен Уиттен.
Джен, которая, сколько Керри себя помнила, была частью ее семьи, одарила его одной из своих фирменных улыбок.
– Приятно познакомиться, детектив Фалько. – Она протянула ему руку.
Фалько пожал ее.
– И мне приятно, Джен.
– Керри, есть кое-что… – Керри вдруг поняла, что ее подруга готова вот-вот разрыдаться. По щекам у нее потекли слезы.
– Что случилось? – Керри взяла ее за руку. Кажется, она почти исчерпала лимит тревоги.
Подошла официантка, и Фалько заказал пару стаканов пива.
– Со вчерашнего утра я только об этом и думаю. Меня не покидает плохое предчувствие – уже несколько дней, но я не знала, как тебе сказать. А теперь у меня не осталось выбора.
– Просто скажи мне, Джен. Что бы ни случилось, мы разберемся.
Джен облизала губы и вздохнула.
– Это насчет Тео Томпсона.
Керри нахмурилась. В списке потенциальных проблем, которые промелькнули у нее в голове, эта даже не значилась.
– Ты что, видела Томпсона где-то еще, помимо теленовостей? На работе что-то услышала?
Джен допила свой коктейль и сложила руки на груди.
– Мы с Тео знакомы, уже два года.
Керри ушам своим не поверила. Джен? Женщина, которую Керри знала так же хорошо, как свою родную сестру, была связана с их главным подозреваемым в расследовании. Она не поняла.
– Насколько знакомы?
Джен опустила глаза.
– У нас роман.
До Керри не сразу дошел смысл ее слов, а когда дошел, потряс ее до глубины души.
– Продолжай.
– В последние две недели он ведет себя странно. Сначала я думала, это просто стресс от предвыборной кампании, но потом я случайно услышала пару телефонных разговоров, которые не дают мне покоя.
– Телефонных разговоров с женой? – Керри сразу осознала горечь своих резких слов. Но Джен, изо всех людей… она-то должна была понимать, через что прошла Керри после измены мужа…
Керри взяла себя в руки. Она должна была ее выслушать по многим причинам.
Джен покачала головой, вытерла глаза.
– Я не знаю, с кем он разговаривал, но там была какая-то проблема. Что-то плохое.
Керри почувствовала острое разочарование.
– Если ты не собираешься поделиться чем-то криминальным, я не уверена, что тебе следует разговаривать именно со мной.
Она почти собралась уйти, когда Джен выпалила:
– Он был у того дома той ночью в среду. Который сгорел.
Керри застыла.
– Откуда ты это знаешь?
– Я была с ним. – Джен снова облизала губы и принялась теребить соломинку в пустом стакане. – Мы собирались поужинать тем вечером, но ему кто-то позвонил. Тео был страшно расстроен звонком. Сказал, что ему надо кое с кем встретиться и разобраться с одной проблемой. Когда мы подъехали к тому дому, – Джен сделала глубокий вдох, – он велел мне ждать в машине.
– С кем он встречался? – Керри ждала ответа с колотящимся сердцем.
Джен посмотрела ей в глаза.
– С Льюисом Йорком.
Сукин сын.
– Почему же, твою мать, ты не рассказала мне об этом раньше?
– Я хотела, – заплакала Джен. – Я тысячу раз начинала тебе звонить, но не могла себя заставить.
Керри с трудом сдерживала эмоциональные слова, которые ей хотелось бросить через стол. Она постаралась вспомнить, чему ее учили, напомнила себе, что она хороший детектив.
– Скажи мне точно, что там произошло, повтори слово в слово все, что ты слышала из их разговора.
Это может иметь решающее значение для дела.
Сквозь приступы рыданий и с помощью еще одного коктейля Джен объяснила, что она видела и слышала тем вечером. Закончив говорить, она вновь опустила взгляд.
Глубокий, глубокий вдох. Керри посмотрела на напарника.
– Нам надо рассказать это лейтенанту.
– Станет он нас слушать – особенно когда это ее слово против их, – заметил Фалько. – Томпсон, скорее всего, скажет, что она покинутая любовница, которая ему мстит.
– Но он не бросал меня, – вмешалась Джен. – Это я его бросаю.
