– Одни, Натали. Это и есть твои запасные.
– Я напишу тебе, – шепнула Энджи и переключилась в рабочий режим. – Эти очки смотрятся на вас просто круто!
Рид развернулся и быстро зашагал прочь – его перерыв подходил к концу.
– Правда? – услышал он за спиной голос девочки.
– Точно! – ответил ей голос Энджи.
«Гейм-стоп», как всегда, был битком набит гиками и ботаниками. Более юных из гиков и ботаников родители с остекленевшими глазами пытались вытащить из магазина. На мониторах компьютеров и настенных экранах демонстрировались видеоигры.
Чаз, король ботаников, объяснял какую-то игру ничего не понимающей женщине.
– Если он увлекается военными играми, стратегиями и аркадными играми, ему эта игра понравится. – Чаз поправил на носу очки с толстыми линзами. – Она только пару недель как вышла.
– Она такая… жестокая. Она подходит для детей?
– Шестнадцатый день рождения, вы сказали. – Чаз быстро кивнул Риду. – И ему нравится серия «Сплинтер Целл»… Если он справляется с той, справится и с этой.
– Что ж, – вздохнула женщина, – наверное, мальчики всегда будут играть в войну. Я возьму ее, спасибо.
– Вас вызовут к кассе. Спасибо за покупку в «Гейм-стоп».
– Некогда болтать, чувак, – сказал Чез другу, когда клиентка ушла. – Завал.
– Тридцать секунд. «Остров», последний сеанс.
– Я в деле. Клоны!
– Заметано. У меня Энджи на крючке, но она хочет притащить Мисти.
– Ну, это… я…
– Не подведи меня, чувак. У меня с ней почти как свидание.
– Да, но Мисти меня немного пугает. И… мне придется платить за ее билет?
– Я пытаюсь превратить это в свидание. Для меня, не для тебя. Клоны! – напомнил он Чазу.
– Ладно, давай. Черт, я не рассчитывал на…
– Отлично, – сказал Рид, пока Чаз не передумал. – Куплю билеты. Встретимся там.
Он выбежал. Получилось! Дружеский поход в кино всей компанией проложит путь для свидания один на один, а это откроет дверь для возможности чуть-чуть потискаться.
Было бы здорово… Но сейчас у него всего три минуты, чтобы вернуться в «Манже», иначе Дори поджарит его задницу.
Рид спешил в сторону ресторана, когда услышал звуки не то петард, не то выстрелов. Как в стрелялках в «Гейм-стопе». Больше озадаченный, чем встревоженный, он оглянулся.
Затем услышал крики. И топот.
Не сзади, понял он, впереди. Топот создавали десятки бегущих ног. Рид отскочил с дороги, увидев мчащуюся на него женщину с коляской, в которой вопил младенец.
Это что – кровь у нее на лице?
– Что за…
Она бежала мимо, широко раскрыв рот в немом крике.
За ней катилась лавина. Люди спотыкались, наступали на брошенные сумки и пакеты. Некоторые падали, и тогда другие наступали на них. Какой-то мужчина растянулся на полу, его очки слетели с лица и были немедленно растоптаны. Рид схватил его за руку.
– Что происходит?
– У него винтовка. Он стреляет… стреляет…
Мужчина поднялся и, хромая, побежал дальше.
Тут Рид понял, что звуки – стрельба – раздавались не только впереди, но и за спиной. Он подумал о Чазе, в тридцати секундах сзади, и о своей ресторанной семье, в тридцати секундах впереди.
– Прячься, чувак, – пробормотал он, мысленно обращаясь к Чазу. – Найди, где спрятаться.
И побежал к ресторану.
Трескучие выстрелы звучали, казалось, со всех сторон. Стеклянная стена разбилась и осыпалась, женщина с окровавленной ногой пригнулась у скамейки и громко стонала. Он услышал новые крики – и, что еще хуже, он слышал, как эти крики резко обрывались.
Затем он увидел маленького мальчика в красных шортах и футболке с Элмо, ошеломленно топчущегося у «Аберкромби и Фитч». Витрина магазина взорвалась. Люди разбежались в поисках укрытия, а малыш упал и, плача, звал маму.
На том конце торгового центра он увидел стрелка – мальчика? – который хохотал и стрелял, стрелял, стрелял.
Тело лежащего мужчины дернулось, когда в него вошли пули.
Рид на бегу подхватил малыша в футболке с Элмо.
Звуки выстрелов – он никогда, никогда их не забудет – приближались. Спереди и сзади. Со всех сторон.
Ему не добежать до «Манджи» с ребенком. Продолжая бежать, Рид повернул к киоску.
Энджи, с которой он флиртовал пять минут назад – целую жизнь назад, – лежала в луже крови. Ее красивые карие глаза смотрели прямо на него.
Малыш под мышкой завопил:
– О Боже, о Иисусе! О Боже, о Боже!
Стрельба не прекращалась и не прекращалась.
– Все в порядке, все в порядке. Как тебя зовут? Я – Рид, а ты?
– Брэди. Я хочу к мамочке!
– Хорошо, Брэди, мы ее найдем, но пока мы должны вести себя очень тихо. Брэди! Тебе сколько лет?
– Вот столько. – Он показал четыре пальчика. По его щекам катились огромные слезинки.
– Ты ведь уже большой, правда? Мы должны вести себя тихо. Тут плохие парни. Ты знаешь о плохих парнях?
Тараща на него огромные от испуга глаза и всхлипывая, Брэди кивнул.
– Мы будем сидеть тихо, чтобы плохие парни нас не нашли. А я позову хороших парней. Полицию.
Рид загородил собой тело Энджи, чтобы мальчик ее не видел, и постарался заблокировать все свои мысли о ней – о ней и о ее смерти.
Он распахнул дверь кладовки, выкинул оттуда коробки.
– Забирайся сюда, хорошо? Это как прятки. Я здесь, но ты посиди там, пока я зову хороших парней.
Он подтолкнул ребенка к кладовке, достал телефон и только тогда заметил, как сильно дрожат руки.
– Девять-один-один, какая у вас чрезвычайная ситуация?
– Торговый центр «Даун-Ист», – начал он.
– Полиция уже едет. Вы в торговом центре?
– Да. Со мной ребенок. Я спрятал его в кладовку в киоске «Веселое Солнце», солнечные очки. Энджи, девушка, которая работала здесь… Она мертва. Мертва. Боже. Их по крайней мере двое, тех, кто стреляет в людей.
– Можете назвать свое имя?
– Рид Квотермейн.
– Хорошо. Рид, вы находитесь в безопасности?
– Вы издеваетесь?!
– Простите. Вы находитесь в киоске, у вас есть укрытие. Я советую вам не сходить с места. С вами ребенок?
– Он сказал, что его зовут Брэди, ему четыре года. Потерял свою маму. Я не знаю, она… – Рид оглянулся и увидел, что Брэди сжался в комочек. Тараща глаза, мальчик сосал большой палец. – Он, наверное, в шоке.
