Джамуха же типичный аристократ и с ранних лет вел не омраченную ничем жизнь. Его острый ум уживался в нем со всеми предрассудками, присущими знати: презрением и недоверием к простым людям, убежденностью в справедливости вековых родовых обычаев, признанием только аристократического равенства (своего рода «феодальная демократия», когда равными себе признаются все, равные по происхождению).
Эта разница в восприятии окружения, в выборе тех, на кого можно положиться, не могла не сказаться на отношениях между андами. Несмотря на все свои таланты, Джамуха в этом, пока еще скрытом, противостоянии с Темучжином фактически защищал интересы уже отживающего родового строя. А Темучжин был представителем нового поколения монголов — вождем от Бога (и сам он искренне верил в свое высочайшее предопределение), который призван объединить всю монгольскую степь под твердой, но милостивой рукой хана-самодержца.
Эволюция жизненных принципов Темучжина и Джамухи явно шла в этих слишком разных направлениях. Совершенно очевидно, что рано или поздно это должно было привести к кризису в отношениях двух побратимов: тем более, что каждый из них, может быть, даже подсознательно, стремился к установлению единоличной власти. О том, что полного равноправия между андами на тот момент в действительности не было, можно судить по некоторым намекам в «Сокровенном сказании». Вспомнить хотя бы тот факт, что перед набегом на меркитов Темучжин выступал в роли просителя, а Тогрул объявил Джамуху своим названым младшим братом, а Темучжина — сыном. В иерархическом порядке, принятом на Востоке, это означало, что Джамуха стоял выше Темучжина, считался как бы его «дядей». Очевидно, что для будущего Чингисхана такое положение вещей было, мягко говоря, некомфортным.
Разрыв был неминуем. Оставалось лишь дождаться повода, и, конечно, он нашелся. Побратимы ехали во главе кочующего лагеря. Безобидные слова, названные историками «ключевой загадкой Джамухи», приведены в «Сокровенном сказании»: «Друг, друг Темучжин! Или в горы покочуем? Там будет нашим конюхам даровой приют. Или станем у реки? Тут овечьи пастухи вдоволь корм найдут». Не разобравшись в смысле услышанного, Темучжин обратился за толкованием к многоопытной матери. Но Оэлун не успела ответить: вместо нее неожиданно это сделала Борте. Она объяснила слова Джамухи в том смысле, что тому надоело совместное кочевание с побратимом, а раз так — то нужно, пока не поздно, самим отделиться от него, оставить его первыми. Поразмыслив, Темучжин признал совет Борте разумным и в ту же ночь откочевал от Джамухи со своими самыми верными людьми.
Произошедшее историки так и не смогли объяснить. О том, что же на самом деле могли значить слова Джамухи, спорят уже несколько поколений монголоведов. Конечно, мнение Борте о том, что побратиму стало «скучно», едва ли стоит принимать всерьез: в данном случае она, похоже, просто выразила давно созревшую у Темучжина идею отделиться от побратима, придумав для этого какой-нибудь предлог. Но слова были сказаны, разрыв последовал, и, значит, был в этой речи какой-то скрытый подтекст. Если не усложнять, то, похоже, слова Джамухи объясняются гораздо проще. Они просто отражали нарастающее между друзьями напряжение в вопросе об авторитете и власти и, хотя казались безобидными, несли в себе некоторый внутренний подтекст, который и почувствовал Темучжин. Молодой Борджигин в глубине души был уже готов к разрыву, и эти неосторожные слова привели к самым серьезным последствиям и для двух друзей, и для всей монгольской степи — произошел раздел воинов на сторонников одного и другого. Разрыв с Джамухой стоил Темучжину дорого: бывший друг стал злейшим врагом. Врагом коварным, использующим свои дипломатические способности для устройства заговоров и создания коалиции против Темучжина. Надо сказать, что делал он это весьма искусно.
К новому сильному лидеру потянулась родовая знать. За короткий промежуток времени вокруг Темучжина сплотилась значительная военная сила. В 1186 году лидеры племен решили провозгласить сына Есугея ханом. Вероятно, они рассчитывали, что поставленный ими хан, которого эти влиятельные князья рассматривали в лучшем случае как равного себе, станет послушным орудием в их руках. Однако расчет монгольских аристократов оправдался не полностью. Темучжин согласился стать ханом, но вынудил своих родичей принести весьма серьезную присягу (впоследствии это сыграет очень важную роль в укреплении ханской власти), а главное — должности в ханской ставке раздал не примкнувшим к нему нойонам, а своим старым соратникам.
Впрочем, большинство вождей присоединились к Темучжину и сделали это не по эгоистическим соображениям, а потому что видели в нем настоящего степного богатыря: высокого роста, представительного. К тому же за ним закрепилась слава того, кому покровительствует Вечное Небо, кто обладает ораторским даром и умеет воспламенять сердца людей.
Однако вновь провозглашенный хан оказался вождем лишь части монголов, притом части далеко не самой большой. Не меньшей, если не большей силой обладал Джамуха. Противостояние двух лагерей было неизбежным. Поводом для войны стало убийство конокрада, угнавшего лошадей Темучжина. Конокрад принадлежал к людям Джамухи, последний решил отомстить за смерть своего сторонника. Противостояние окончилось поражением молодого хана. Последовавший за этим плен длился без малого десять лет.
Освобождение Темучжина стало следствием изменений во внешней политике Китая. Наступил момент, когда таких как он стало выгодно иметь в качестве союзника. Поэтому нуждавшиеся в помощи монголов в борьбе с татарами китайские политики вспомнили о сыне Есугея. Отпуская его из плена, они решали одновременно несколько задач. Например, автоматически получали в союзники и его самого, и Тогрула.
За время плена многое изменилось в окружении Борджигинов. Разочаровавшись в Джамухе, откочевали от него и присоединились к Борджигинам воинственные роды урутов и мангутов. Все это усиливало мощь клана Темучжина. Дальнейшие события показали, что Темучжин может быть разным, в том числе — дальновидным стратегом. Он сумел привлечь на свою сторону еще несколько племен, он работал над сплочением молодого государства. Его возросшая мощь, в союзе с Тогрулом, вызвала опасения у противников. Для противостояния ему был выбран Джамуха. Стало понятно, что сражение неизбежно. Победу одержали войска Темучжина, а его бывший побратим бежал с поля боя, скрывался, но был выдан своими же людьми. Нужно отдать должное Чингисхану. Он казнил предателей, но своего бывшего друга хотел помиловать. Но тот попросил себе иной милости — смерти без пролития крови. Это желание было исполнено, после чего последовали торжественные похороны соперника.
Вот так один неосторожный или, возможно, намеренный комментарий женщины стал причиной глобальных перемен в истории монголов. Правда, речь идет о первой жене будущего Властелина Вселенной, но и обычная монгольская женщина занимала положение, почти равное с мужчиной, тем более в верхах общества. Женщины участвовали вместе с мужьями в управлении; инициатива в решении проблем исходила от обеих сторон, как от тех, так и от других. Даже в наше время не всегда женщина имеет столько власти, сколько имела монгольская женщина в те далекие годы.
В этой связи нельзя вновь не вспомнить о «Биликах» Чингисхана — так называемом своде правил. Они были составлены им и сохранились до настоящего времени. Так, сказано, что «мужчина не есть солнце, чтобы являться во всех местах людям. Жена должна, когда муж займется охотой или войной, держать дом в порядке, так что, если заедет в дом гонец или гость, увидит в нем порядок, и она приготовит самое хорошее кушанье, и гость не будет нуждаться ни в чем, непременно она доставит мужу хорошую репутацию и возвысит его имя в собраниях, подобно горе, воздымающей вершину. Хорошие мужья узнаются по хорошим женам. Если же жена будет дурна и бестолкова, без рассудка и порядка, будут от нее видны дурные качества мужа». Ведь, как вывод из сказанного, в доме все похоже на хозяина.
