По мере увеличения Монгольской империи, цели монгольских ханов кардинальным образом менялись. Теперь они касались торговых и дипломатических связей, которых нельзя добиться силой оружия, а только с помощью мирной торговли и дипломатии. Причем коммерческое влияние монголов распространялось намного дальше, чем их военное присутствие, а вот переход от Монгольской империи к, если можно так выразиться, Монгольской корпорации произошел уже во время правления хана Хубилая. В XIII–XIV веках монголы охраняли торговые пути, идущие через всю империю. Они создали сеть станций на расстоянии 30–40 километров друг от друга. На этих станциях можно было получить ездовых животных, а также проводников, которые могли провести караван через труднопроходимую местность.
Несмотря на политические разногласия между разными ветвями Чингизидов из-за титула великого хана, экономическая и торговая система продолжала работать бесперебойно. Со времен Чингисхана монголы поняли, что товары, доступные в одном месте, становятся роскошью в другом. Последние десятилетия XIII века стали временем лихорадочного поиска новых предметов потребления, которые могли быть проданы где-нибудь в расширяющейся сети монгольской торговли. В дело шло все — от красок, бумаги и наркотиков до фисташек, фейерверков и яда. Удовлетворяя потребности мирового рынка, мануфактуры монголов в Китае, в конечном счете, производили не просто традиционные китайские товары для мирового рынка, но создавали совершенно новые товары для специализированных рынков, включая изготовление изображений Мадонны с младенцем, вырезанных из слоновой кости для экспорта в Европу.
Даже самые обычные товары могли давать большую прибыль. С удивительной скоростью по миру распространились карточные игры. По сравнению с более тяжелыми фигурами и досками, необходимыми для игры в шахматы и другие настольные игры, карты были куда более удобны и легки для перевозки. Новый рынок потребовал ускорить и упростить производство карт.
Каждая из империй оставила в истории свой культурный отпечаток на завоеванных странах. Так, римляне принесли латинский язык, своих богов и любовь к вину, оливковому маслу и сельскому хозяйству. Каждый римский город от Эфеса в Турции до Кельна в Германии был построен по одному и тому же шаблону и в том же архитектурном стиле. В другие эпохи британцы строили здания в стиле Тюдор в Бомбее, голландцы — ветряные мельницы на берегах Карибского моря, испанцы — свои соборы и площади от Мексики до Аргентины.
По сравнению с ними монголы мало меняли мир, который они завоевали. Они не принесли никакого особого архитектурного стиля, не стремились заставить говорить на своем языке или исповедовать свою религию. Наоборот, они часто запрещали немонголам изучать монгольский язык, не меняли радикально образ жизни покоренных народов. Они вообще очень демократично относились к культурному наследию каждой из завоеванных стран.
Навыки и умения монголов в области перемещения большого количества людей и использования новых технологий в военных целях сослужили им службу и во время Монгольского мира. Удивительная способность приспосабливать к собственным нуждам достижения тех, кто волей судьбы оказался завоеванным великой армией, выражалась конкретно в том, что монголы распределяли между своими родичами лекарей, астрономов и математиков, а также музыкантов, поваров, ювелиров, акробатов и живописцев.
Отношение к богатству в традиционных империях выражалось тем, что богатство накапливалось в одном, главном городе. Исторически складывалось, что все пути вели к столице, поэтому все лучшее там и оставалось. Значимость столицы отображалась даже в ее названии — оно становилось названием всего государства, как в Риме или Вавилоне. В империи монголов никогда не было единого главного города, и в пределах империи люди и товары постоянно перемещались с одного места на другое.
Еще одно достоинство монголов-завоевателей проявилось после покорения Китая. Это произошло уже при внуке Чингисхана Хубилае. Еще до завоевания Китая большинство крестьян в пределах любой провинции выращивало одинаковый набор зерновых культур — такова была традиция, — которые могли изменяться от одной провинции к другой, но никогда — внутри одного региона. Монголы изменили подход к засеванию земель. Это был довольно революционный для этих мест способ: крестьян поощряли выращивать те зерновые культуры, которые казались наиболее подходящими для местного климата, типа почвы и системы орошения. Такие перемены не могли не дать положительных результатов и привели к разнообразию культур и повышению производительности.
Если говорить о самых традиционных китайских культурах, таких как чай и рис, то монголы способствовали распространению их в новых землях, особенно в Персии и на Ближнем Востоке. Культура возделывания почвы тоже претерпела прогрессивные изменения. Благодаря монголам в Китае стали использовать улучшенный треугольный плуг, завезенный из Юго-Восточной Азии.
Захватив Персию, монголы и здесь совершили революцию в земледелии. Цель простая — увеличение урожайности, а значит, и доходов. За многие тысячи лет обработки почвы в Персии были разрушены, а урожаи — низки. Монголы нашли способ бороться с этими проблемами при помощи обширного ввоза разнообразных семян из Китая. Иногда они доставляли даже побеги, ветви и целые деревья, которые сажали в недавно созданных сельскохозяйственных угодьях. Рынок земледелия изменялся к лучшему. Индия, Китай и Персия выращивали некоторые цитрусовые и раньше, но монголы старались создать максимальное разнообразие культур в каждой области.
Кроме потребности в зерне власти монголов испытывали постоянную необходимость в разных видах хлопка и других культур и материалов для изготовления тканей, производства веревок, красок, масла, чернил, бумаги, а также лекарств. Спрос на бумагу и ткани был очень велик, что способствовало увеличению урожайности хлопка, расширению зоны его посевов, изменению условий его культивации. В этой связи были изобретены новые способы выращивания хлопка в более холодных северных областях и новые технологии производства тканей. Хотя шелк всегда пользовался более высоким престижем, хлопок, как оказалось, тоже стал ценной культурой. Каждое новшество в той или иной области вызывало нововведения в других. Ранее не известные зерновые культуры требовали иных методов вспахивания, сбора урожая, молотьбы, помола, транспортировки, хранения. Этот широкий спектр измененных методов требовал использования новых инструментов и орудий, которые, в свою очередь, нуждались в новых методах изготовления. Вот пример того, как монголы постепенно, шаг за шагом поступательно изменяли мир.
Сочетание несочетаемого — лозунг, пожалуй, всей долгой и глобальной кампании, начало которой было положено Чингисханом. Раньше был важен просто обмен товарами, а теперь этого было недостаточно. Объяснение очень простое: нельзя, например, продавать лекарство там, где не знают, как его использовать.
Шло очень тесное взаимопроникновение культур разных народов, оно было взаимопродуктивным. Монгольский двор выписывал персидских и арабских лекарей в Китай, а китайских врачей посылали на Ближний Восток. Опыт показал, что китайцы обладали превосходными знаниями фармакологии и медицины. Лекари мусульман, в свою очередь, имели намного более сложные познания в области хирургии, зато китайцы лучше разбирались в устройстве и функциях внутренних органов. Монголы создали больницы и учебные центры в Китае, используя лекарей из Индии и ближневосточных стран, а также китайских целителей.
