– В каком месте, малик? – спросил Юсуф.
– В том, куда укажет твоя рука, – ответил Нур ад-Дин.
Юсуф положил палец на середину книги и открыл ее.
– Читай, – сказал ему Нур ад-Дин.
Юсуф откашлялся.
– «А те, которые не уверовали, являются союзниками друг друга, и, если правоверные не объединятся, дабы ислам стал победоносным, на Земле воцарятся хаос и угнетение, а также великое зло и разложение».
Глаза Ширкуха широко раскрылись, и он коснулся кончика носа правым указательным пальцем, показывая, что ответ прямо перед ними.
– Аллах сказал свое слово, и его смысл не вызывает сомнений. Он хочет, чтобы вы объединили правоверных Египта и Сирии. Мы должны помочь Шавару.
– Этот отрывок невозможно трактовать иначе, – согласился Гумуштагин.
Нур ад-Дин кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – Ширкух, ты отправишься в Египет и вернешь Шавару трон визиря.
Ширкух приложил ладонь к груди и поклонился.
– Как пожелаете, малик.
– И я с ним, – вызвался Юсуф.
– Нет, Саладин, – возразил Нур ад-Дин. – Ты мне нужен здесь для подготовки кампании против франков.
Сердце Юсуфа сжалось в груди, когда он подумал о том, что ему придется провести в Алеппо еще год.
– Я воин, малик. И лучше всего смогу вам служить на поле сражений. Как только Египет станет нашим, я вернусь, чтобы участвовать в кампании против франков.
Нур ад-Дин вздохнул.
– Как пожелаешь. Хорошо, что я могу рассчитывать на Гумуштагина, который останется, чтобы давать мне советы. – Евнух поклонился, а Нур ад-Дин посмотрел на Ширкуха. – Ты соберешь армию в Дамаске и поведешь ее в Египет. И не подведи меня. Я не могу позволить себе еще одно поражение.
– Я вас не подведу, малик. Я принесу вам царство.
* * *
Ширкух отправился собирать армию, а Юсуф провел почти весь день во дворце, обсуждая с Нур ад-Дином и Гумуштагином число людей, которые потребуются в Египте, и налоги, необходимые для снаряжения экспедиции. Наконец, когда солнце скрылось за горизонтом и муэдзины призвали правоверных к вечерней молитве, Нур ад-Дин их отпустил.
Юсуф прошел через приемную и по темной спиральной лестнице стал спускаться на нижний этаж дворца. Он был на ее середине, когда его догнал Гумуштагин.
– Подожди, Саладин, я хочу с тобой поговорить.
Юсуф недовольно посмотрел на евнуха.
– Чего тебе нужно?
– Я лишь хочу помочь, – ответил Гумуштагин. – Мы связаны друг с другом. Ты спас мне жизнь, Юсуф. И мне известна твоя тайна. – Он понизил голос до шепота. – Ребенок Азимат – твой сын – станет монархом, когда Нур ад-Дин умрет.
Внутри у Юсуфа все сжалось. Гумуштагин был опасен, как змея, и единственный знал правду.
– Что тебе от меня нужно? – спросил Юсуф.
Гумуштагин улыбнулся.
– Я прошу совсем о немногом. Отправляйся в Египет вместе с дядей. Держи меня в курсе событий. Каждую неделю присылай письмо с голубиной почтой. Когда придет время, я дам знать, что следует сделать. Если ты сделаешь, как я скажу, ты станешь визирем, а твой сын – царем.
Юсуф мечтал о том, чтобы править царством, с самого детства, и на мгновение его наполнило прежнее желание. Но он покачал головой.
– Визирем будет Шавар. Он мой друг.
Улыбка евнуха потускнела, а когда он снова заговорил, в его голосе появилась угроза.
– Ты совершил измену, Саладин, – не отступал Гумуштагин. – Подумай об Азимат и Аль-Салихе. Если ты пойдешь против меня, это будет стоить вам всем жизни.
Юсуф потер бороду, не зная, что ответить. Ему не составит труда держать Гумуштагина в курсе событий, но к чему это приведет? Юсуф достаточно хорошо знал евнуха, чтобы понимать, что его следующую просьбу будет выполнить намного труднее.
– На карту поставлена не только твоя жизнь, Саладин, – настаивал Гумуштагин. – Подумай об Азимат и Аль-Салихе. Они умрут, если Нур ад-Дин узнает правду.
– Ладно, – неохотно сказал Юсуф. – Я сделаю, как ты просишь.
* * *
Через неделю, когда припасы и армия были собраны, Юсуф снова прошел по залам дворца. Он прибыл сюда прямо с сухой равнины, находившейся за городом, где готовились к походу солдаты, и его темно-серую кольчугу покрывал слой пыли. Он остановился перед дверью гарема, и два стража евнуха направили копья ему в грудь.
– Меня призвала госпожа Азимат, – сказал он.
Один из стражей кивнул.
– Следуйте за мной, – сказал он.
Стражник повел Юсуфа по длинному коридору. Он не впервые посещал гарем. Несколько лет назад, после выкидыша, который случился у Азимат, Нур ад-Дин попросил Юсуфа ее навестить, надеясь таким способом немного подбодрить. За первой встречей последовали другие, что в конечном счете привело к страстной любви. Но несколько месяцев назад Юсуф положил конец отношениям. Он находился в постели с Азимат, когда началось землетрясение, и Юсуф не сомневался, что это знак Аллаха. Когда они встречались в последний раз, Юсуф солгал Азимат: сказал, что не любит ее. Она ответила ему пощечиной и обвинила в трусости.
Юсуф думал, что больше никогда ее не увидит. Почему она позвала его сейчас? Скучала ли по нему? Хотела ли его? Юсуф выбросил неподобающие мысли из головы. Это не имело значения. Он больше не предаст своего повелителя. Он набрался решимости, когда подошел к двери покоев Азимат, и евнух распахнул ее перед Юсуфом.
– Госпожа, – объявил высоким голосом евнух. – Саладин.
Азимат, которая двигалась не слишком уверенно, вышла из другой комнаты. Но больше ничего не указывало на то, что неделю назад она родила ребенка – Азимат стала еще красивее. Волнистые каштановые волосы она собрала наверху, открыв длинную изящную шею с молочно-белой кожей. Она была в белой шелковой тунике с поясом, а когда направилась к Юсуфу, солнце осветило ее сзади, и свободная ткань стала почти прозрачной. Юсуф почувствовал, как ускорился его пульс, несмотря на решимость сохранять хладнокровие. Азимат кивнула евнуху, и тот скрылся за дверью. Юсуф знал, что он останется рядом и будет наблюдать за ними в крошечное окошко.
– Вы хотели меня видеть, хатун?
[11] – Юсуф не сводил с Азимат глаз, пытаясь понять, зачем она за ним послала, но ее лицо оставалось застывшей маской, красивой, но лишенной эмоций.
– Садись. – Азимат указала на лежавшие на полу подушки и села напротив. – Я позвала тебя не из-за себя. А ради моего сына.
– Нашего сына, – ответил Юсуф, понизив голос до шепота.
Азимат стиснула зубы, и ее ноздри стали раздуваться. Юсуф подумал, что сейчас холодная маска исчезнет, но ее лицо стало лишь более жестким.
