Джон нахмурился.
– Что вы имеете в виду?
Леди ничего не ответила, наклонилась и положила руку на плечо Балдуина. Мальчик замер. Она нежно поцеловала его в макушку и направилась к двери. Там она остановилась и повернулась.
– Мне было приятно познакомиться с тобой, Джон из Тейтвика, – сказала она. – Надеюсь, мы еще встретимся.
– Как пожелаете, госпожа, – ответил Джон. – Но скажите, как вас зовут?
– Агнес. – Ее взгляд метнулся к Балдуину, потом вернулся к Джону. – Агнес де Куртене. – И с этими словами удалилась.
Через мгновение в комнату вошел Вильгельм.
– Кто это был? Теперь ты священник, Джон, – сказал он с шутливой суровостью. – Ты не должен общаться с незнакомыми женщинами.
– Госпожа Агнес де Куртене, – ответил Джон.
– Агнес? – Глаза Вильгельма широко раскрылись.
– Вы ее знаете? – спросил Джон.
– Бывшая жена короля. – Вильгельм понизил голос до шепота. – Мать Балдуина. Что она здесь делает? Она пришла, чтобы повидать ребенка? – Джон пожал плечами, и Вильгельм прищурился. – Будь осторожен с ней, Джон.
– Мне она показалась приятной женщиной.
– Ей запретили видеть Балдуина, и на то есть серьезная причина, – сказал Вильгельм.
Джон приподнял брови, но Вильгельм не стал ничего объяснять.
– А теперь пойдем. У нас важное дело. – Вильгельм крикнул: – Няня! – Няня тут же вошла в комнату, и Вильгельм увел Джона из комнаты. – Приехал посол из Египта, – добавил он, когда они шли по коридору.
– И чего он хочет?
– Тебе предстоит это выяснить, – ответил Вильгельм.
– Мне? – удивился Джон.
– Ты знаешь их обычаи лучше, чем любой из нас, Джон. – Я хочу, чтобы он почувствовал себя комфортно. – Вильгельм остановился перед деревянной дверью. – И можно ли ему доверять.
Вильгельм распахнул дверь в небольшую комнату. Единственное окно выходило во двор дворца, лившийся в него утренний свет падал на широкий дубовый стол с четырьмя стульями. Впрочем, посол Египта уселся, скрестив ноги, на толстом ковре. Он был одет довольно просто, белый халат из хлопка контрастировал со смуглой кожей такого же темно-коричневого цвета, что и стол. Взглянув на его мягкое лицо и пухлые руки, Джон сразу понял, что он не воин. Посол встал, когда Джон вошел.
Джон склонил голову.
– Ас-салааму алейкум, сайид
[16], – сказал он.
– Ва-салям алейкум, – ответил посол.
У него был мягкий голос с необычным египетским акцентом.
Джон положил руку на грудь.
– Меня зовут Джон – Джуван, – добавил он арабское произношение своего имени.
– Я Аль-Клата, секретарь Шавара, визиря Египта.
Джон указал на стулья.
– Пожалуйста, садитесь, – предложил он. – Король Амори просил меня, чтобы я позаботился о ваших удобствах.
– У меня есть все, что мне требуется, – ответил Аль-Клата, усаживаясь на ковер.
– Вам следует поесть фруктов и выпить охлажденной воды. Я настаиваю. – Джон посмотрел на Вильгельма, тот кивнул и быстро вышел. Джон сел на ковер напротив Аль-Клаты. – Должно быть, вам пришлось проделать дальний путь.
– Да, я пересек пустыню Негев, – ответил Аль-Клата. Его карие глаза прищурились, когда он внимательно посмотрел на Джона. – Как вам удалось так хорошо овладеть нашим языком?
– Я провел несколько лет при дворе Нур ад-Дина, – ответил Джон.
– И теперь служите дикарям? – спросил Аль-Клата.
– Нам не дано выбирать своих господ.
В этот момент вошел мальчик-слуга с блюдом, на котором стояли кувшин с водой, две чашки и миска, наполненная кубиками манго. Мальчик поставил поднос на пол между ними и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Мужчины молчали, пока Джон разливал воду, он протянул чашку Аль-Клате. Египтянин сделал глоток и отставил чашку в сторону, а когда Джон предложил ему миску с манго, отрицательно махнул рукой.
– Я также не выбирал своего господина, – сказал египтянин. – Мой отец был туркоманом
[17], рожденным далеко от этих земель. Я его уже не помню и не знаю, был он пекарем, купцом или воином. Меня купили ребенком и привезли во дворец халифа в Каире, где научили писать, читать поэзию и вести счета.
– В таком случае мы не слишком отличаемся друг от друга, – заметил Джон.
Аль-Клата кивнул.
– Расскажи о твоем новом господине, короле, – попросил он.
– Он хороший человек, честный и умный, – ответил Джон.
– Я слышал, что он увлекается алкоголем и женщинами, – сказал Аль-Клата.
Джон пожал плечами.
– Он король.
Аль-Клата посмотрел ему в глаза.
– Говорят, он безумен, – продолжал египетский посол.
– Ну, это не соответствует действительности, но… – Джон нахмурился, он колебался, а когда заговорил снова, сильно понизил голос: – Но он странный. Иногда смеется без всякой причины. Вам не следует на него обижаться. Он смеется не над вами.
– Понятно, – кивнул Аль-Клата.
– А что вы можете сказать про своего господина, визиря Шавара? – спросил Джон.
Казалось, Аль-Клату позабавил вопрос Джона.
– Как и ваш король, он хороший человек.
Джон услышал, как дверь у него за спиной заскрипела, оглянулся и увидел сурового сенешаля Ги с прямой спиной, следом появился Вильгельм.
– Пойдем, – сказал Ги на латыни. – Король вас сейчас примет.
Вильгельм перевел слова сенешаля Аль-Клате, и он последовал за Ги. Джон и Вильгельм шли за ними.
– Ему можно доверять? – шепотом спросил Вильгельм.
Джон покачал головой.
– Он не стал есть предложенные фрукты, – ответил Джон. – В их культуре это серьезное оскорбление; так он показывает, что не верит в наше гостеприимство. Человеку, который не доверяет нам, верить нельзя.
Вильгельм кивнул.
– Я оказался прав, Джон. Господь послал нам тебя не просто так. Тебе удалось узнать что-нибудь еще? Почему он здесь?
– Я не спрашивал, – сказал Джон.
– Боже мой! Почему? – удивился Вильгельм.
Джон пожал плечами.
– Вы сказали, что он должен чувствовать себя комфортно, – ответил Джон. – Задавать такой вопрос было бы невежливо.
