– Священники находятся выше, у огня, – сказал Паломон и начал подниматься по лестнице.
Когда Юсуф вошел в следующую комнату, он ощутил волну горячего воздуха, как если бы оказался возле печи. Огромный огонь пылал в гигантской бронзовой жаровне, установленной в центре, дым поднимался к покрытой сажей дыре в потолке, два священника бросали дрова в огонь. Они были в набедренных повязках, и их кожа блестела в отсветах пламени. Третий священник в коричневом одеянии перемешивал дрова длинным бронзовым прутом. В комнате царила такая жара, что даже дышать было трудно.
Паломон помахал рукой священнику, который следил за огнем.
– Отец Иосиф! Воды!
– Воды! – прокричал в ответ священник, чтобы перекрыть рев пламени.
Отложив бронзовый прут, он подошел к бочке, достал из нее чашу с водой, пересек комнату и протянул чашу Юсуфу. Вода была теплой. Юсуф прополоскал рот и выплюнул в окно.
– Шукран! – крикнул он и отвернулся.
Он больше не мог терпеть жар, быстро спустился вниз и встал возле окна, жадно вдыхая прохладный морской воздух.
Ширкух присоединился к нему и указал на раскинувшуюся внизу Александрию. Последний луч заходящего солнца озарил город, превратив воду в каналах в расплавленное золото.
– Ты только посмотри, – прошептал Ширкух Юсуфу. – Самый прекрасный город в мире! И он наш!
* * *
Юсуф стоял у окна маяка и смотрел вниз, где волны разбивались о скалу у его основания. Лучи рассветного солнца окрашивали белую пену в розовый цвет. Каждое утро Юсуф поднимался на маяк, но сначала ему пришлось преодолеть свою слабость – головокружение и тошноту. Через неделю рвота прекратилась, и он обнаружил, что наслаждается потрясающим видом, который открывался с вершины башни. Он посмотрел в сторону моря. Бесконечная череда волн тянулась до самого горизонта и с такой огромной высоты казалась застывшей в неподвижности. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул терпкий морской воздух.
– Прошу меня простить, господин.
Юсуф открыл глаза и увидел Сакра, мальчика, которого много лет назад нашел в пустыне после того, как Рено и его люди убили его семью. Теперь Сакр больше не был мальчиком, и прошел уже почти год с тех пор, как он стал мамлюком. Сакр обладал прекрасным зрением, поэтому его ставили наблюдателем. Он утверждал, что способен заметить зайца, сидящего неподвижно в песках на расстоянии в восемьсот шагов.
– Мне кажется, я что-то заметил, – сказал молодой мамлюк. – На востоке.
Юсуф пересек помещение, и ему пришлось прищуриться – так ярко сияло встававшее солнце. Вскоре он сумел разглядеть на значительном расстоянии тучу пыли.
– Песчаная буря? – предположил Юсуф.
– Посмотрите еще раз, господин, и вы заметите отблески солнца на стали, – ответил Сакр. – В пыли движутся всадники.
– Хм-м-м. Да. – На самом деле Юсуф ничего не видел.
Ему было всего двадцать восемь лет, но его зрение ослабело. Впервые в жизни он почувствовал себя старым. Но в следующее мгновение он заметил блеск стали. А потом еще и еще. Сотни отблесков. Целая армия.
– Хорошая работа, Сакр! Поспеши во дворец, предупреди Ширкуха. Передай ему, чтобы пришел сюда.
К тому моменту, когда появился задыхавшийся и покрасневший Ширкух, равнина, расположенная к востоку от города, оказалась до самого горизонта заполнена солдатами объединенной армии франков и египтян.
– Сколько их? – спросил Ширкух, присоединившись к стоявшему у окна Юсуфу.
– Более десяти тысяч, – ответил Юсуф. – Слишком много, чтобы мы могли дать сражение.
Ширкух нахмурился.
– Им нет нужды сражаться, – проворчал Ширкух. – Они перекроют каналы, а потом подождут у стен, когда у нас закончится еда и вода. Они позволят голоду и жажде сделать за них всю работу.
– Что будем делать? – спросил Юсуф.
Ширкух почесал бороду и задумался.
– Мы уйдем, – наконец, сказал он.
– Но мы не можем бросить жителей Александрии. Мы обещали защищать город.
– Так мы и поступим. Ты останешься здесь с тысячей воинов. А я уведу оставшуюся армию на юг, в Верхний Египет. Остается надеяться, что мои рейды отвлекут армию франков от стен Александрии.
Юсуф снова бросил взгляд на вражескую армию, которая продолжала приближаться.
– А если франки не уйдут?
– Ты должен удерживать город столь долго, сколько сможешь.
Глава 5
Октябрь 1164 года: Александрия
Джон сделал глубокий вдох и опустил голову в холодную воду озера Марьют. Осада продолжалась уже четыре месяца. Наступила осень, но Джон не отказывался от все более бодрящего утреннего купания. Сначала так он спасался от жары. Теперь искал спокойствия, которого не мог найти в лагере. За спиной у него сотни мусульман из египетской армии стояли на коленях у берега и молились. Они также приходили сюда каждое утро. Джон находил тихий рокот их голосов умиротворяющим. Он дожидался, когда они закончат, а потом выходил на берег. Надевая льняную тунику и сандалии, он смотрел на восток. Край солнца только что показался над горизонтом. Значит, очень скоро его будут ждать в шатре Амори.
Джон следом за египетскими солдатами возвращался в лагерь мимо пустых полей, с которых давно собрали урожай. Гряда невысоких холмов находилась между ним и городом, там расположились армии египтян и франков, люди Шавара – к западу от южных ворот, а войско Амори – к востоку. Ровный участок земли между ними обычно оставался пустым, но, когда Джон подходил к нему, он увидел, что там собралась толпа. Дюжину франков возглавлял крепкий мужчина с глазами-бусинками. Напротив него стоял высокий египетский солдат, за ним – дюжина мамлюков.
– Тошнотворные смердящие камнепоклонники! – кричал франк. – Вы крадете наше зерно. Признайтесь! – И он указал коротким толстым пальцем на египтянина.
– Нагиль! – презрительно ответил египтянин. – Кол кара!
– Ну и что сказал грязный сын шлюхи? – потребовал ответа один из франков.
– Ешь дерьмо, – ответил египтянин, тщательно выговаривая слова на языке франков.
Франк с глазами-бусинками попытался его ударить, но египтянин уклонился, а один из его товарищей толкнул обидчика сбоку. Началась драка. Джон постарался их обойти. Даже если бы его не ждали в шатре короля, он вряд ли сумел бы ее остановить. С того момента, как Ширкух начал нападать на караваны с припасами для армии, идущие из Каира, напряжение в лагере постоянно росло. Солдаты грабили соседние фермы, пытаясь найти там провизию, но еды постоянно не хватало. И по мере того как осада продолжалась, терпение солдат подходило к концу. Теперь драки между франками и их союзниками египтянами случались почти каждый день.
Стражи у входа в шатер Амори кивнули Джону, когда он подошел. Внутри Амори завтракал вареной пшеницей.
