– Закрыть ворота! – закричал Юсуф. – Закрыть ворота!
Когда ворота начали закрываться, люди Юсуфа бросились внутрь. Пространство между створками стало совсем маленьким, и теперь его защищали три человека: Юсуф, Аль-Маштуб и Сакр.
– Закрыть ворота! – повторил Юсуф, а их троица продолжала отчаянно сражаться с неприятелем.
Однако все попытки закрыть ворота ни к чему не приводили. По мере того как новые и новые христиане присоединялись к схватке, створки снова немного раздвинулись в стороны. Теперь рядом с Юсуфом стояли уже шесть человек. Грохот копыт приближался. Рыцари были совсем близко.
Юсуф посмотрел на Аль-Маштуба.
– Песок, – сказал он. Аль-Маштуб кивнул и покинул линию. Юсуф повысил голос. – Следуйте за мной. Одно последнее усилие!
И он повел своих людей вперед. Им удалось оттеснить франков на несколько футов, а потом их атака задохнулась. За головами вражеской пехоты Юсуф уже видел штандарты приближавшихся рыцарей.
– Отступаем! – закричал он. – Все внутрь!
Его люди бросились выполнять приказ, Юсуф отступал последним. Франки с ревом помчались за ними. Но их победные крики превратились в вопли агонии – сверху на них рухнула лавина раскаленного песка. Некоторые враги упали на землю, пытаясь сорвать доспехи – горячий песок проникал внутрь, обжигая кожу. Остальные обратились в бегство. Люди Юсуфа сумели захлопнуть ворота, и тут же с громким стуком на место встал первый засов, через секунду свое место занял второй.
Юсуф побежал на стену, где с новой силой разгорелась битва. Тысячи франков лезли наверх, но люди Юсуфа держались. Он присоединился к схватке и очень скоро потерял счет убитым врагам. И все это время рядом оставался Сакр, молчаливый, но безжалостно эффективный. Наконец, когда солнце стало клониться к горизонту, из вражеского лагеря трижды коротко протрубил рог. Атака стала стихать. Еще три коротких пронзительных сигнала, и франки начали общее отступление, унося с собой раненых солдат.
Юсуф привалился к зубчатой стене. К нему подошел Аль-Маштуб.
– Ты безумный ублюдок, – проворчал мамлюк. – Я думал, что тебе конец, когда ты выскочил, чтобы забрать таран.
– Так бы и случилось, если бы не Сакр. – Юсуф посмотрел на молодого мамлюка, стоявшего рядом. – Ты спас мне жизнь.
– Я лишь исполнял свой долг, – ответил Сакр.
– Ты все прекрасно сделал. Мне нужен командир для моей охраны. Ты возглавишь мою каскию
[24].
– Шукран, эмир.
Аль-Маштуб сплюнул вслед отступавшим франкам.
– Пусть все они сгниют в аду! – Потом он улыбнулся: – Смотрите! Три человека идут с флагом для переговоров.
– Будем надеяться, что они хотят мира, – сказал Юсуф. На смену возбуждению сражения возвращался голод. – Составь список погибших, Аль-Маштуб. И пусть раненых отведут к лекарям. Сакр, ты пойдешь со мной. Мы встретимся с нашими врагами.
* * *
Джон остановился, немного не доходя до лагеря христиан, за спиной Шавара и короля Амори. В сгущавшихся сумерках он с трудом смог разглядеть южные ворота Александрии. Ворота открылись, и оттуда вышли два человека.
– А вот и они, – сказал Шавар.
– Насколько я понял, их командующего зовут Саладин, – сказал Амори. – Что ты о нем знаешь, Джон?
– Я никогда не слышал его имени.
– Меня это удивляет, – заметил Шавар. – Он ближайший советник Ширкуха.
Джон пожал плечами. Мужчины остановились посередине между христианским лагерем и стеной Александрии.
– Пойдем, – сказал Амори, – давайте с ними встретимся.
Когда Джон подошел ближе, он заметил, что один из мужчин опирается на другого. У Джона сложилось впечатление, что он не смог бы самостоятельно стоять на ногах. И, хотя он остановился всего в нескольких шагах, Джон с трудом узнал в нем Юсуфа. Он выглядел ужасно. Щеки ввалились, под глазами появились темные круги. Кольчуга болталась на похудевшем теле.
Амори заговорил первым.
– Приветствую тебя, Саладин. Да снизойдет на тебя мир.
– И на тебя, король Амори, – ответил Юсуф на безупречном французском. – Для меня честь встреча с тобой.
Амори дернул себя за бороду.
– Ты хорошо говоришь на нашем языке.
– Спасибо, ваше величество. – Лицо Юсуфа стало жестким, когда он повернулся к Шавару. – Ас-саляму алейкум, визирь.
– Рад снова видеть тебя, Саладин, – ответил на арабском египтянин.
Когда Юсуф повернулся к Джону, кровь отлила от его щек, а глаза округлились. Он открыл рот, но не сумел произнести ни слова.
– С тобой все в порядке, эмир? – спросил Амори.
Юсуф отошел от молодого человека, который его поддерживал, шагнул к Джону и обнял его. На глазах у него появились слезы, и он расцеловал Джона в обе щеки.
– Не могу поверить своим глазам! Я видел, как ты упал. Я думал, ты мертв, Джон.
– А я думал, что Саладин – это кто-то другой: «истин в вере».
– Нур ад-Дин дал мне это имя после битвы при Аль-Букайе, – ответил Юсуф.
Амори наморщил лоб. Он не понимал, что происходит.
– Ты знаешь этого человека, Джон? – спросил король.
– Саладина раньше звали Юсуф Ибн Айюб, – ответил Джон. – Он был моим господином, когда я попал к сарацинам.
– В самом деле? – Амори приподнял брови. – Вам следует поговорить, но позднее. Сейчас мы должны обсудить более важные вещи. – Он посмотрел на Юсуфа. – Осада закончена.
– Я не сдамся, – ответил Юсуф.
– У вас нет выбора, – сказал Амори. – Ширкух предложил перемирие.
Юсуф посмотрел на Джона.
– Это правда?
Джон кивнул, вытащил договор из мешочка, который висел у него на поясе, и протянул Юсуфу.
Тот прочитал его и нахмурился.
– Но Ширкух и Амори уйдут из Египта, – пробормотал он. – И все достанется Шавару. Зачем Ширкуху на такое соглашаться?
Шавар улыбнулся.
– Твой дядя не лишен здравого смысла, – заметил он. – Я заплачу ему пятьдесят тысяч динаров.
– Но вы заплатите еще и франкам, – сказал Юсуф, продолжая изучать договор. – И они получат разрешение оставить гарнизон в Каире.
– Они мои союзники, – сказал Шавар. – Вот почему договор им выгоден.
– А тебе и твоему дяде будет позволено вернуться в Дамаск, – добавил Джон. – И это самое главное.
– Что будет с жителями Александрии? – спросил Юсуф – Я поклялся их защищать.
Шавар нахмурился.
– Они будут наказаны за предательство, – заявил он.
