– Что ты делаешь? – спросил ассасин.
– Предлагаю тебе поговорить, – ответил Аль-Маштуб.
– Кто тебя послал? – спросил Юсуф. – Кто заплатил за мое убийство?
Ассасин покачал головой, отказываясь говорить.
Аль-Маштуб перевернул котелок так, что узкое горлышко оказалось прижатым к животу ассасина.
– Крепко держи котелок, – сказал Аль-Маштуб Убаде.
Юсуф слышал, как цокают когти крысы по металлу, на лбу ассасина выступил пот, он неотрывно смотрел на котелок.
– Кто тебя послал? – повторил Юсуф, но ассасин все еще отказывался отвечать.
Аль-Маштуб вытащил из сумки плоскую крышку с узкой щелью и прикрыл котелок. Затем мамлюк достал огниво и лист бумаги, которую просунул в щель, поднес огниво к листку и посмотрел ассасину в глаза.
– Ты знаешь, что произойдет, когда я подожгу бумагу? Котелок начнет нагреваться, и крыса будет поджариваться живьем. У нее останется только один путь к спасению. И она начнет прожирать дыру у тебя в животе.
Ассасин дрожал от страха, но стиснул зубы и молчал.
Аль-Маштуб ударил огнивом о металл. Несколько искр упали на бумагу, но огонь не загорелся, и он приготовился ударить снова. Крыса начала скрестись громче.
– Гумуштагин! – выкрикнул ассасин.
– Я знал, – сказал Юсуф. – И я до него доберусь.
– Это нас не остановит, – сказал ассасин. – Гумуштагин заплатил нам за то, что мы сделали бы и без него. Мой господин Рашид ад-Дин Синан поклялся, что ты умрешь.
– Старик с горы, – прошептал Убада.
Конечно, Юсуф слышал о Синане. Он правил шестьюдесятью тысячами фанатичных ассасинов, обитавших в горной крепости Масьяф, которая находилась двадцатью пятью милями западнее Хамы.
– Но я не враг Синану, – сказал Юсуф. – Почему он хочет меня убить?
– Ты суннит, – презрительно прошипел убийца. – Ты уничтожил Фатимидский халифат. Ты отравил халифа. – Глаза Убады широко раскрылись, когда он услышал последние слова ассасина.
– А с чего ты это взял? – спросил Юсуф.
– Ничто не ускользает от внимания Синана, его люди повсюду.
– И в моем лагере? – Ассасин кивнул. – Если ты их назовешь, то будешь жить, – сказал Юсуф.
– Никогда!
– Я так и подумал, – со вздохом сказал Юсуф. – Позаботься, чтобы он не страдал, Аль-Маштуб.
Мамлюк одним ударом перерезал ассасину горло. Юсуф вышел из шатра, Убада последовал за ним.
– Ты слышал, что он сказал, дядя, – с тревогой проговорил Убада. – В лагере есть и другие ассасины. Я знаю, что, если Синан приказывает кого-то убить, его люди не останавливаются до тех пор, пока этот человек не оказывается в могиле.
– Но они остановятся, когда все до единого будут мертвы, – ответил Юсуф. – Пришло время заканчивать осаду. А когда я разберусь с Алеппо, мы отправимся в Масьяф.
* * *
Башни, построенные у Киннаринских ворот, возвышались над Юсуфом и его личной охраной, когда они оказались в их тени. Юсуф предпочел бы заморить город голодом и заставить его сдаться, чтобы избежать кровопролития. Но он больше не хотел сидеть в шатре и ждать два месяца, оставаясь целью для ассасинов. Он решил лично поговорить с жителями Алеппо. Он видел людей над воротами, некоторые были в доспехах, другие в халатах, он даже заметил нескольких женщин в вуалях. Юсуф остановил лошадь всего в пятидесяти ярдах от стены, чтобы его могли услышать, рассчитывая, что доспехи защитят его от стрел, если кто-то из солдат решит сделать выстрел.
– Люди Алеппо! – закричал Юсуф. – Я пришел к вам как друг. Вы видите мою армию вокруг ваших стен, но мы здесь не для того, чтобы с вами сражаться. Я не намерен покорять Алеппо. – Он помолчал, чтобы до людей дошел смысл его слов. Они с Имад ад-Дином готовили речь до поздней ночи, в том числе наметили паузы. – Я верный слуга Аль-Салиха, как и все мои люди. У меня лишь одно желание: я хочу, чтобы город процветал, как при правлении Нур ад-Дина. А еще избавить его от тех, в чьи планы входит отобрать власть у истинного владыки. Но я не могу защищать Аль-Салиха, когда его регент посылает ассасинов меня убить, в то время как сам призывает на помощь войска Мосула и Иерусалима в царство Аль-Салиха, чтоб они выступили против меня. Так не может вести себя человек, верный Аль-Салиху. Такой человек служит только самому себе.
Юсуф снова смолк. Его слушали внимательно, и это было хорошим знаком. Он сделал глубокий вдох и продолжал:
– Я много лет жил в Алеппо и служил при дворе Нур ад-Дина. Я считаю Алеппо своим домом и не хочу разрушать его стены или причинять вред жителям. Мне нужно только одно: Гумуштагин. Отдайте его мне, и тогда между нами наступит мир. Но если вы останетесь с ним, я возьму город. Вы должны принять решение до завтрашнего заката.
Юсуф вернулся в свой шатер, где его ждали советники.
– Ты думаешь, они сдадут Гумуштагина? – первым заговорил Аль-Мукаддам.
– Иншалла, – ответил Юсуф. – Но мы должны быть готовы к тому, что они окажут сопротивление. Каракуш, ты отвечаешь за подкоп под стеной. Аль-Мукаддам построит баллисты. Убада, завтра вечером ты поведешь войска на штурм. И тогда мы узнаем, готовы ли люди Алеппо умирать за Гумуштагина.
В шатер вошел Сакр.
– Малик, из города пришел посланец.
– Быстро, – заметил Аль-Мукаддам.
– Хороший знак. Проводите его сюда, – сказал Юсуф.
– Ее, малик, – уточнил Сакр. – Посланец – женщина.
Через мгновение Сакр распахнул полог шатра, и в него вошла женщина в вуали, одетая в фиолетовый шелковый халат с серебряными украшениями. Ее длинные каштановые волосы спадали на спину, а никаб скрывал лицо, кроме глаз. Юсуф ощутил жжение в животе, когда посмотрел в эти карие глаза.
– Госпожа Азимат, – провозгласил Сакр. – Мать Аль-Салиха.
– Оставьте нас, – приказал Юсуф своим людям.
Когда все вышли, Азимат сняла вуаль. Ее кожа оставалась молочно-белой и гладкой, а лицо с маленьким носом и полными губами по-прежнему привлекательным. Она обладала хрупкой красотой, но Юсуф знал, что у Азимат стальная воля. Когда они были любовниками, она собиралась предать Нур ад-Дина, чтобы на трон сел Юсуф. Он отказался и положил конец их отношениям. Азимат его не поняла. И презирала за слабость.
– Прошло много времени, Юсуф, – сказала она.
Юсуф не стал обращать внимание на то, что она обратилась к нему, назвав неофициальным именем. Он не хотел, чтобы переговоры получились личными.
– Ты пришла, чтобы говорить от лица Гумуштагина?
– Нет, от лица Аль-Салиха, – ответила Азимат.
– Ты знаешь мои условия. Я хочу, чтобы мне дали Гумуштагина, а также договор между Алеппо и Дамаском. Если на один из городов нападут, другой должен будет прийти на помощь.
