«Белых пятен» в её биографии, пожалуй, не меньше, чем у самого Середина. С какой целью эта дама оказалась в Корее и почему осталась после отъезда Вебера? Какие именно функции были на неё возложены в русском представительстве? Вряд ли тому причиной шпионские страсти, и не стоит представлять г-жу Зонтаг в качестве Маты Хари из Сеула. У этой дамы не было таких намерений. Зато, по всей видимости, Антуанетта Зонтаг обладала предпринимательской жилкой и была не прочь использовать имеющиеся у неё связи себе на пользу.
Постепенно, благодаря поддержке Карла Вебера, она приобрела вес при корейском дворе и снискала расположение короля Коджона и королевы Мин. Её величеству было интересно общаться с Антуанеттой Зонтаг, сумевшей немного освоить корейский язык. Но если король и королева были очарованы этой необычной для корейского общества женщиной, которая вела себя весьма независимо и самостоятельно, то сам Середин придерживался о ней не самого благоприятного мнения. Афанасий Иванович был уверен, что именно её влияние на королевскую чету привело, пусть и косвенно, к убийству королевы Мин.
Вот что писал по этому поводу сам Середин: «В то же время и русский Представитель, Его Превосходительство К.И. Вебер, по-видимому, тоже желал иметь своё влияние, с каковой целью определил на службу корейского правительства свою родственницу, г-жу Зонтаг ‹…› Благодаря своему исключительному положению, г-жа Зонтаг очень часто посещала Королеву и, как она сама рассказывала, часто просиживала с нею по 2-3 часа подряд. Всё это было бы очень хорошо в другое время и при других обстоятельствах, для Кореи более благоприятных, но в настоящее время несчастная Королева, видя такое к себе внимание от Представителя России, страны, заставившей Японию отказаться от дорогой всякому японцу мечты владения Ляодунским полуостровом, мало-помалу оставила свою обычную осторожность и начала действовать настолько самостоятельно, как если бы японцы уже совершенно очистили от своего присутствия Корею. Что крайняя, по моему скромному мнению, немного несвоевременная близость г-жи Зонтаг к Королеве довела раздражение японцев до последних пределов, в этом в Сеуле никто не сомневается»
[17].
* * *
Если верить Середину, подобное нелестное мнение о г-же Зонтаг гуляло по всей столице. Однако едва ли она действовала со злым умыслом и вряд ли её стоит всерьёз обвинять в том, что японцам для оправдания убийства было достаточно такой малости, как дружба королевы с какой-то иностранкой. В любом случае очевидно, что император Коджон, испытывавший глубокое чувство привязанности к своей жене, г-жу Зонтаг ни в чём не обвинял. Напротив, он предоставил ей концессию на земельный участок с разрешением возвести на нём отель европейского образца, в котором было бы не стыдно принимать сановных гостей-иностранцев.
В свою очередь и архитектор, получив интересный заказ, отодвинул личные антипатии в сторону и быстро приступил к работе.
На этот раз творение Середина по внешнему облику можно было отнести к так называемой колониальной архитектуре. Двухэтажное здание с приземистой треугольной крышей и высокими окнами, из которых виднелись шикарные гардины из тяжёлой, дорогой ткани, – таким предстал первый европейский отель перед сеульцами. При этом отель расположился на небольшом холме, что позволяло ему возвышаться над старыми корейскими постройками так же величественно, как русской дипмиссии. Кроме того, с балконов отеля открывался завораживающий вид на город и загнутые черепичные крыши, походившие на вздымавшиеся морские волны.
Тем не менее нам, привыкшим видеть многоэтажные пятизвёздочные гостиницы, давящие своей роскошью при одном только взгляде на них, отель «Зонтаг» может показаться, мягко говоря, скромным. Всего два этажа, не слишком широкий фасад, никаких подпирающих своды кариатид или мраморных вазонов. Можно подумать, что «Зонтаг» – частный домик зажиточного человека. Но первый взгляд часто обманчив.
Судя по сохранившимся фотографиям, пусть и не очень чётким, настоящий шик таился внутри отеля. Это было великолепное и для многих желанное сочетание пышного богатства уходящего века и прогресса века грядущего. Судите сами: каждый из 25-ти номеров был оснащён своей собственной ванной комнатой с горячей и холодной водой и ватерклозетом; в отель был проведён свой собственный телеграф и даже телефон (нам даже известен его приятно короткий номер: 739). И все эти достижения науки и техники сочетались с дорогими тканями, хрустальными люстрами и канделябрами, освещавшими залы ярким электрическим светом, высокими зеркалами и изысканной мебелью.
В «Зонтаге» с вами были готовы говорить на корейском, французском, итальянском, испанском и английском языках. Здесь же вам с радостью предложили бы переводчика, гида и даже лошадей для более комфортного передвижения. Недалеко от гостиницы находились бар и бильярдная, где постояльцы могли беззаботно коротать своё время. Как видим, «Зонтаг» полностью оправдывал своё название, создавая атмосферу неспешного отдыха в окружении роскоши
[18]. Кроме того, из Франции был приглашён опытный шеф-повар, сделавший кухню отеля его визитной карточкой. В некоторых источниках даже можно встретить мнение, будто королева Мин заказывала себе блюда французской кухни исключительно в «Зонтаге». Но мы-то с вами понимаем, что это, к сожалению, не соответствует действительности.
Отель «Зонтаг»
Иногда в литературе можно встретить утверждение, будто «Зонтаг» считается первым отелем европейского образца в Корее, однако это не так. Подобные гостиницы строились здесь и раньше. Однако «Зонтаг», по утверждению корееведа Ланькова, стал первым солидным, хорошо поставленным заведением, которое быстро превратилось в одно из самых известных мест в Сеуле. И, само собой разумеется, на первом этаже гостиницы располагалось кафе – первое общественное кафе во всей Корее.
Отель просуществовал недолго, всего два десятилетия, и был разрушен в начале 1920-х годов. Однако за свою короткую жизнь он видел и, думаю, сумел поразить своим блеском сливки общества буквально со всех континентов. Здесь останавливались Уинстон Черчилль и Джек Лондон, королевские особы и политики, дипломаты и журналисты. «Зонтаг» стал для Кореи тем, чем является для нас «Астория», для американцев – «Ritz», а для арабов – «Burj al Arab»: красивой сказкой о тех временах, когда всё только начиналось, и открывающаяся миру Корея была полна тревоги за ускользающее прошлое и надежд на завтрашний день. В сегодняшней Корее этому отелю и его интересной истории даже посвящён мюзикл под названием «Отель Зонтаг».
«Зонтаг» стал последней работой Середина-Сабатина в Корее. В 1904 г., в преддверье войны между Россией и Японией, он вместе со своей семьёй был вынужден покинуть страну, в которой прошли его самые плодотворные годы. Конечно, сложно утверждать что-либо наверняка, но всё-таки считаю, что отъезд из Кореи дался Середину так же тяжело, как в своё время Карлу Ивановичу Веберу.
