* * *
Для писателей того времени читать свои новые наброски в кругу друзей с целью узнать их мнение – обычная практика. Именно в таком тесном кругу впервые озвучивались черновые варианты романов, которые потом становились классикой на все времена. На одном из таких импровизированных «литературных вечеров» в поместье Нуэтт Гастон и предложил матери прочитать гостю её давние рассказы для детей. Первоначальное смущение графини оказалось напрасным: Вейо очень высоко оценил её творчество и, главное, настоятельно рекомендовал начать публикацию всех законченных произведений.
На тот момент Софи исполнилось уже 58 лет – это и сегодня возраст солидный, а по тем временам так и вовсе преклонный. Как свидетельствуют сохранившиеся фотографии, из озорной девушки Софолетта превратилась в измученную болезнями грустную морщинистую старушку в чепце. Пристойно ли ей задумываться о писательской карьере, когда уже давно пора думать только о душе? К тому же для женщины XIX века писательство всё ещё оставалось делом сомнительным – несмотря на лавры графини де Жанлис
[41] и скандальную славу Жорж Санд
[42]. Однако Вейо помог графине преодолеть нерешительность одной-единственной фразой, которая оказалась провидческой: «Подумайте о радости сотен детей, которые прочтут эти страницы!»
* * *
Однако существует и иная версия начала издательского пути графини де Сегюр, согласно которой вовсе не Вейо стал вдохновителем её публикаций. Некоторые историки утверждают, что дорогу в мир большой литературы Софи открыл её собственный муж. Будучи президентом Компании железнодорожных путей сообщения, он как-то встретился с известным французским издателем Луи Ашеттом, который поделился своими планами. Ашетт собирался выпустить новую серию рассказов для детей – «Библиотеку Железных дорог», чтобы детям можно было заняться чтением во время продолжительных путешествий. Тогда-то Эжен и вспомнил о тех историях, которые сочиняла его жена и которые с востор гом слушали их дети, и предложил издателю посмотреть её рукописи.
Какая из этих двух историй наиболее правдива – сейчас уже не так важно. В конце концов, одна не противоречит другой – и, быть может, они произошли почти одновременно? Самое главное для нас то, что в октябре 1855 г., преодолев многочисленные сомнения, Софи (будучи уже бабушкой!) подписала свой первый договор с издательством «Ашетт» на 1000 франков и издала «Новые волшебные сказки», которые сразу же раскупили, словно горячие пирожки. Впоследствии графиня регулярно издавалась, иногда даже успевая выпустить две книги за год. Её истории с поистине сказочной быстротой заняли место на книжных полках почти в каждом доме, где детей приучали к чтению.
Графиня де Сегюр быстро обретает такую же славу во Франции, какой когда-то был окружён её отец. В определённом смысле посредством своих книг она тоже становится желанным гостем в любом доме. И всё-таки известность компенсирует её глубокие личные переживания лишь в малой степени. Неподобающее поведение мужа и полная слепота любимого сына заставляют графиню де Сегюр отчасти пойти по стопам своей матери: Софи постепенно уходит в религию и в 1866 г. становится членом Терциарской общины св. Франциска (так называлась община францисканского ордена мирян) под новым именем, наподобие монашеского, – Мария-Франсуаза.
Устав общины не предписывает полного отказа от светской жизни, что позволило графине писать новые рассказы для детей – уже в дополнение к тем, которые она когда-то сочинила для своих сыновей и дочерей. В этот период в её книгах начинают преобладать духовные темы. Так, например, «Бабушкино Евангелие» написано в форме диалога, в ходе которого бабушка разъясняет своим внукам основные вехи из жизни Иисуса Христа.
Тем не менее ни всеобщее признание, ни глубокая духовная жизнь не могут спасти семью от надвигающегося финансового краха. Расточительство Эжена наконец-то дало о себе знать в полной мере, и в 1872 г. Софи вынуждена продать самое дорогое во всех смыслах этого слова имущество, которое у неё есть, – горячо любимый Нуэтт. Здесь прошли наиболее плодотворные годы её жизни, но теперь графиня из обедневшего старинного рода больше не в состоянии позволить себе такую роскошь, как поместье в Нормандии. Софи вынуждена перебраться в нелюбимый ею Париж в дом № 27 на улице Казимира Перье (rue Casimir-Périer).
Здесь она проживёт всего два года и скончается 9 февраля 1874 г. На своём могильном камне она попросит коротко выгравировать то главное, чем она руководствовалась всю свою жизнь: «Бог и мои дети».
В этом обычном парижском доме закончила свои дни графиня де Сегюр. В память о ней на стене установлена памятная табличка
* * *
Мало найдётся людей, особенно среди женщин, кто не мечтал совершить гранд-тур по Франции – ну, или хотя бы увидеть Париж. В свою очередь в Париже в число обязательных мест посещения, как правило, входит Триумфальная арка, от которой лучами отходит 11 улиц. Так вот, если вам посчастливится оказаться в Париже – пройдите по одному из этих лучей под названием авеню Оше (Avenue Hoche) до живописного парка Монсо, на территории которого авеню переходит в аллею Графини де Сегюр.
Если же вы захотите продолжить прогулку по парижским паркам, которые сами по себе заслуживают внимания, то в знаменитом Люксембургском саду вы без труда сможете отыскать небольшой памятник в честь этой детской писательницы.
В провинции тоже помнят о доброй бабушке Софи, поэтому её имя носят улицы в таких городах (не только нормандских!), как Роншен, Брест, Лагор, Сен-Сиприен и Кюэр.
Однако неправильно было бы подумать, что именем графини де Сегюр называют одни только улицы. Им называют буквально всё. Рестораны, детские сады, новые сорта роз – всё это названо во Франции в честь любимой детской писательницы. Одна из французских фирм, занимающаяся производством шалей в русском стиле, в качестве своего лейбла тоже выбрала знакомое с детства имя – Comtesse Sofia (Графиня София). Как утверждают производители на своём сайте: «Графиня умела сочетать в себе французскую элегантность и современность с русским романтизмом и таинственностью. Бренд вдохновлён графиней де Сегюр и её историей».
