Наконец, после строительства павильонов Середину поручили возведение самых масштабных дворцов на территории Кёнунгука – дворца малых приёмов Тондокчон и «Каменного дворца» Сокчоджон (при строительстве второго Середин принимал участие только на начальном этапе). И в отличие от предыдущих павильонов, в которых чётко прослеживается попытка соединить стили Востока и Запада, оба эти здания были выполнены полностью в европейском стиле, если не считать незначительных элементов декора.
Дворец малых приёмов простоял недолго и был снесён в 1920-х годах. Именно здесь в 1907 г. короновался последний правитель Кореи – император Сунджон, сын короля Коджона и королевы Мин. Его архитектура во многом неуловимо схожа с московской архитектурой начала ХХ века. Чувство дежа вю возникает даже при беглом взгляде на сохранившиеся фотографии Тондокчона. При более же детальном изучении здания сразу отыскиваются знакомые элементы дизайна: выложенные кирпичами ромбы, красивые архивольты и декорированные простенки, обрамляющие окна и отдалённо напоминающие наличник; замковые камни в верхней точке арок и использование при строительстве кирпича двух контрастных цветов.
«Каменному дворцу» Сокчоджон повезло намного больше: он и сейчас стоит на своём месте, по соседству с традиционными постройками Кёнунгуна. Кажется, что его будто перенесли сюда из совсем другого мира и в нём нет ничего корейского. Здание полностью выполнено в классическом стиле со всеми его атрибутами: широкий портик, высокие ионические колонны, балкон по периметру здания и элегантные вазоны наверху. Однако если приглядеться, то в самом центре главного портика мы увидим «Мугунхва» – цветок с пятью лепестками, национальный символ Кореи, известный нам как гибискус. Как говорится, всё самое главное – всегда в деталях!
Долгими годами самозабвенной работы Середин заслужил в Корее настоящий авторитет как опытнейший архитектор. К нему обращались не только за созданием новых проектов, но и за помощью в сложных ситуациях. К примеру, при строительстве Мёндонского собора, который ныне является главным для всех католиков Кореи, архитекторы столкнулись с рядом трудностей, которые тогда казались просто непреодолимыми. Даже в самом конце XIX века в стране всё ещё ощущалась нехватка квалифицированных рабочих, имеющих опыт возведения высоких зданий, вследствие чего стены возводимого собора несколько раз рушились. В конце концов было решено обратиться за помощью в Русскую миссию – к Середину. Благодаря его техническим консультациям и советам собор всё-таки был закончен в 1898 г.
Дворец малых приёмов Тондокчон
«Каменный дворец» Сокчоджон
* * *
Тем временем русское влияние в регионе стало постепенно сходить на нет. Это было связано с целым рядом обстоятельств, в первую очередь с тем, что в Петербурге решили уступить Корею Японии, дабы избежать столкновения между двумя державами.
В феврале 1897 г. король Коджон покидает русскую миссию и возвращается в свой дворец. Вскоре после этого он объявляет Корею империей, а себя – императором… по российскому образцу. Однако даже расположение императора Кореи к России уже не могло изменить принятого в Санкт-Петербурге решения дистанцироваться от проблем полуострова. В результате резкого изменения внешнеполитического курса поверенный в делах России Карл Иванович Вебер был отозван и вынужден вернуться в Петербург. Дипломат стал неудобен, поскольку был слишком самостоятелен и слишком горячо отстаивал необходимость энергичных мер против японских покушений на суверенитет Кореи.
На протяжении долгих лет Вебер оставался глубоко и деятельно вовлечён во внутренние дела Кореи. Именно он добился того, что русские офицеры прибыли в эту страну для обучения местных солдат. Он же способствовал максимальному сближению интересов двух держав. Естественно, что на протяжении всех тринадцати лет своей службы он был японцам как кость в горле.
По всей видимости, Токио уже давно добивался от Петербурга замены Вебера на кого-нибудь более спокойного и менее деятельного, и, наконец, достиг своей цели. Российские власти пришли к выводу, что их представитель чрезмерно усердствует и его инициативы идут вразрез с официальной позицией Министерства иностранных дел. Так быстро и несправедливо закатилась звезда человека, которого и друзья, и недруги признавали самым верным слугой российской монархии. Принятое за тысячи километров от Сеула решение стало настоящим ударом для Карла Ивановича. Как писал видевший его на пути в Россию чиновник, «он очевидно никак не мог примириться с фактом отозвания его из Кореи и всё время о ней говорил»
[16].
* * *
Хотя, как утверждают историки, изначально Николай II рассматривал усиление влияния в Восточной Азии как одну из главных задач своего правления, «уступка» Корейского полуострова была со стороны России не чем иным, как попыткой умиротворить агрессора. Иными словами, уступить в малом, дабы избежать войны и больших потерь (что, кстати, опровергает распространённую теорию о том, будто Николаем II война с Японией воспринималась как «маленькая победоносная война»).
А уже через три года, в 1900 г., Середин покидает Сеул. Новый начальник таможенного управления, английский подданный, сумел наконец-то наладить финансовую дисциплину в своём ведомстве и пригласил на службу своего соотечественника – дипломированного архитектора с прекрасными рекомендациями, чьё жалование, естественно, было значительно выше, чем у Середина. Странно: почему император Коджон, для которого Середин проделал столь значительную работу, так легко простился с ним? Увы, каких-либо достоверных сведений на этот счёт не сохранилось, но было бы очень интересно узнать ответ на этот вопрос. Возможно, русский архитектор и сам устал от обременительной должности и от того, что на протяжении долгих лет он был вынужден разрываться между Сеулом и Чемульпхо, в котором продолжала жить его семья.
Итак, в 1900 г. наш герой прибывает в растущий и расширяющийся по его собственному проекту Чемульпхо и, к счастью, быстро обнаруживает, что жизнь продолжается. Ведь хорошего архитектора заказчики везде найдут! У него появляется два крупных заказа: построить представительство солидной английской компании «Holme, Ringer and Company», а также русский Дипломатический клуб. Представительство, увы, до наших дней не сохранилось, а вот клуб существует и поныне. В нём часто проводятся дни дружбы Южной Кореи и России.
Но самый яркий, хотя и финальный, аккорд в архитектурной карьере Середина был ещё впереди. В 1902 г. ему поручено строительство современного отеля, который будет поражать своей изысканностью самых взыскательных европейцев. Заказ на строительство пришёл от старой знакомой Середина – госпожи Антуанетты Зонтаг, чьё имя и было присвоено отелю.
