Милая Стефа, так приятно видеть ее после поездки в Эйн-Харод. Его депрессия исчезла сразу, как только она вернулась домой и принялась угощать всех апельсинами, передавать добрые пожелания от бывших учеников, которые сейчас живут в кибуце. И разве не Стефа на самом деле всегда управляла здесь всем, держала твердую руку на руле с самого первого дня, когда он ее встретил? Простая, совсем простая двадцатишестилетняя девушка взвалила на себя все заботы, решив превратить заброшенный сиротский приют в настоящий дом для ста голодных детей.
Сколько же они проработали вместе, больше четверти века? Люди говорят, что внешность у нее неказистая, простая, но сама Стефа вовсе не простая; как сияет, как преображается ее лицо, когда она рядом с детьми.
Какое счастье каждый вечер бродить вместе с ней, бесценным другом, вокруг дач посреди цветущих садов и говорить о детях. Она в неизменном коричневом платье, он, как всегда, с сигаретой в зубах. Старая дева и закоренелый холостяк, обремененные большой семьей, ведь у них сто детей, о которых они должны заботиться.
Когда-то детей было двести, но руководство приюта для польских сирот уволило его. Оказалось, еврей не имеет права заниматься воспитанием польских детей. Так много лет он выстраивал мосты между двумя культурами. И в одно мгновение все рухнуло.
Ему до сих пор больно, как от тяжелой утраты, когда он думает о тех детях. Он не видел их больше двух лет. И по-прежнему считает своими. И польские, и еврейские дети всегда вместе проводили лето в этом лагере. Но в этом году все иначе.
Конечно, он поругал для виду Стефу за то, что она передумала выходить на пенсию и не осталась в солнечной Палестине, а вернулась домой. Но какое счастье видеть ее снова. Такую же, как всегда. Ее руки всегда чем-то заняты. Без конца что-то чинят, складывают, сортируют или нежно касаются лба больного ребенка, чтобы снять жар.
Поэтому стоит ли удивляться, что девочки с их чистенькими фартучками, мило причесанными головками, стремлением быть аккуратными во всем иногда нравятся ей несколько больше?
Мальчишки взрослеют дольше, и, кажется, толку от них никакого, только бьют и ломают вещи, да еще и грязнули, ненавидят мыться. Почему портят вещи мальчики, а чинят их в основном девочки? Может, установить день, когда девочки должны будут порвать свои платья, а мальчики их починить? Он записывает эту идею в блокнот. Почему бы нет? Включить такой день в календарный план, так же как день первого снега, когда можно не ходить в школу, или день, когда можно спать, сколько захочешь.
Но по крайней мере он разгадал тайну порванных брюк. Стефа жаловалась, что ей никогда не приходилось чинить столько пар одновременно.
Нужно что-то делать с новым увлечением мальчишек скатываться по перилам лестницы на ступеньки веранды. Он подозревал, что дело именно в этом. Решил проверить свою теорию и порвал брюки о торчащий из деревянных перил гвоздь: quod erat demonstradum
[5]. Разумеется, скатываться по перилам строго запрещено, поэтому ему пришлось снова предстать перед детским судом.
Только справедливость, сказал он маленькой Саре, только справедливость. Правила для всех одни, и соблюдать их должны все, от самого младшего до самого старшего. Закон – прекрасная вещь.
Но проблема обиженных мальчиков так и остается нерешенной. Как заставить их гордиться тем, что они мальчики? Малыш Эрвин грязный и шумный, и все же этому ребенку хватило смелости и напора, чтобы в восемь лет устроиться на фабрику. Со временем, когда мальчики превратятся в мужчин, энергичность и храбрость станут их достоинствами. Да, жизнь потребует этих качеств, и даже больше. Но как сделать так, чтобы маленькие мужчины гордились собой уже сейчас?
* * *
Из монастыря с куполами-луковицами доносится звон колокола. Полночь. В домике мальчиков Миша подходит к кроватям и будит детей, знаком показывая, чтобы вели себя тихо, пока натягивают шорты и свитера. Перед домиком в темноте Корчак собирает их вместе – отряд окончательно проснувшихся и ожидающих приключений мальчишек от восьми до четырнадцати лет.
Коренастого невысокого Эрвина и задумчивого Сэмми с удлиненным лицом и темными миндалевидными глазами вместе с мальчиками постарше – ведь друзьям уже почти двенадцать – отправили на кухню за мешком картошки. Корчак написал записку с обещанием вернуться с детьми завтра и попросил оставить ее на кухонном столе.
Куда-то исчез Абраша. Не иначе как испугался трудностей, думает Корчак и тут же видит худенькую фигурку мальчика, мчащегося со всех ног от деревянных домиков. На нежном личике сияет улыбка. Он возвращался за своей скрипкой.
Темный прохладный воздух пахнет землей и травой. Ярко светит полная луна, на земле лежат резкие, темные тени. Тихо перешептываясь, мальчики идут к лесу, освещая факелами темную траву под ногами. На небе по всему Млечному Пути разбросаны крупные звезды. Темной стеной высятся сосны в лесу.
Отряд вступает во мрак чащобы. Мерцают светляки. Мальчики разговаривают совсем тихо, испытывая трепет перед спящей громадой ночного леса. Где-то в темноте резко повизгивает лиса, ухает сова.
Вышли на поляну. Здесь всем руководит Якубек, теперь в приюте он старший из мальчиков. Кто-то собирает хворост для костра, кто-то копает в песчаной земле яму, чтобы печь в ней картошку. Мальчики собираются в кружок и смотрят, как загорается построенный ими вигвам из хвороста. Пламя взметается все выше, разбрасывая в стороны красные искры.
Абраша уходит в тень деревьев и, закрыв от блаженства глаза, начинает играть «Ночь в лесу». Ему всегда хотелось сыграть эту дикую мелодию, стоя посреди леса под звездным небом. Остальные мальчики глядят на пламя костра, широко раскрыв глаза. Потом они поют песню за песней то на идише, то на польском. Когда костер догорает и от него остаются лишь красные тлеющие угли, покрытые белой золой, пан доктор рассказывает историю из своей книги. Он написал ее, когда Польша стала свободной. Эта книга, «Король Матиуш Первый», о мальчике, который пытается управлять страной и понимает, что найти правильное решение не так-то просто, особенно поначалу. А еще доктор рассказывает старую сказку про мальчика, который потерялся в лесу, и ничего у него с собой не было, кроме ума и доброго сердца, а потом он наткнулся на летучий корабль, застрявший в ветвях деревьев.
Сэмми и Эрвин помогают Якубеку разгребать угли и выкапывать картофель из песчаной ямы. Лица детей перемазаны сажей и пеплом. Мальчики разламывают клубни, дуют внутрь горячих, ароматных картофелин, а Корчак передает по кругу бумажный пакет с солью. Такой вкусной картошки дети не ели никогда.
Мальчики появляются в лагере под утро, когда начинает светать. Сэмми идет впереди и играет на своей гармонике. Удивленные девочки столпились у окна, они не могут понять, откуда возвращаются мальчишки в такой час. Грязные и взъерошенные, те идут, размахивая руками, но им не стыдно, каждый из них горд, что он таков, и никто не боится быть самим собой.
