– Ты что! Такая круча, шеи свернём. Теперь это мишкина добыча. Ладно, поворачивай телегу! Возвращаемся.
Иван Степанович, хоть и сорвался на охранников, но в душе был доволен, не пришлось лишний грех на душу брать.
Последний расчёт он свёл со снохой. Как бы по делам повез её на заимку. Приехали, распрягли лошадей, зашли внутрь.
– Бать, ты чего бирюк бирюком?
Елисеев резко обернулся. От ярости у него перекосило рот, и он стал похож на озлобленного волка:
– Блудом мой род опакостила! Сына пожалел, только поэтому не убил тебя!
Дунька онемела от страха.
– О твоём блуде знают только двое: ты, паскудница, и я! Более никто!
– А как же? – страшная догадка ожгла её.
– Я сказал, двое, – взверился Елисеев, сгрёб сноху за волосы и повалил на пол.
Под плетью разъярённого свекра Дунька не ревела. Прикусила до крови губы, вздрагивала под ударами, но терпела. Отходил её свёкр так, что сердце зашлось от боли, но она собрала силы, подползла к нему и, схватив руку, поцеловала:
– Спасибо, батюшка, век не забуду.
– Сам виноват, что не услал тебя со Степаном, – буркнул свёкор, пинком распахнул двери и вышел на воздух.
Глава 17
В назначенный день экспедиция ИРГО под командованием капитана Лопатина выступила из Владивостока к населённому пункту Иман.
Иннокентий Иванович разделил казачью сотню на четыре отряда, по двадцать пять человек каждый.
Тремя отрядами командовали офицеры сотни, четвертый, вместе с опытным вахмистром из охраны экспедиции, достался Андрею. Патрулирование организовали в виде самостоятельных рейдов пары отрядов. Два отряда оставались на базе, два других расходились по разным направлениям. По пути проводили поголовную проверку документов и через двое суток возвращались назад. Когда проверка в радиусе двадцати километров завершалась, экспедиция в полном составе совершала марш, после чего всё повторялось. Нарушителей задерживали и доставляли на базу. Дальше их под конвоем отправляли в Уссурийск-Никольский или Иман. Но ожидаемых результатов патрулирование не принесло и скоро превратилось в череду рутинных проверок.
Народ в полусотнях ходил хмурый и злой. Дни шли за днями, один отряд сменял другой, наступила очередь полусотни Андрея.
В этот раз ему поручили проверить строительство железнодорожной станции. На её территории располагался промежуточный склад строительных материалов. Андрей был уверен, что это обстоятельство не останется без внимания хунхузских банд.
Остановив колонну у штаба строительства, он распорядился о размещении отряда и пошёл представиться местному начальству. Того на месте не оказалось, тогда Андрей решил размять ноги и прогуляться по объекту.
Стройка напоминала гигантский муравейник. Сотни людей что-то несли, толкали, кантовали, катили и трамбовали. Справа, облепив высокую насыпь, молотили заступами высыпанный из тачек грунт, формируя откос будущей железнодорожной насыпи. С другой стороны – бесконечно длинные вереницы рабочих тащили тяжёлые, проваренные в мазуте шпалы. Кругом мелькали руки, натруженные, мокрые от пота спины и чёрные от ветра и палящего солнца лица.
Проходя мимо штабеля досок, Андрей случайно услышал разговор двух китайцев. Они тихо переговаривались между собой, не опасаясь, что их могут понять русские. Из разговора Андрей понял, что на строительстве скрытно проживают хунхузы, которые не только обирают китайских строителей, но и заставляют их саботировать работы. Тех, кто пытается противиться, избивают, а некоторые и вовсе исчезают. Хоть хунхузов и ненавидят, но смертельно боятся, а местным властям не доверяют и выдать обидчиков не решаются.
– На китайцев надежды нет, – понял Андрей, – но как без них в такой массе рабочих выявить хунхузов?
Он уже возвращался, когда среди бригады китайских землекопов заметил высокого русского парня. Тот ходил вдоль свежей насыпи, производил замеры и что-то записывал в толстую тетрадь.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Андрей. – Извини, уважаемый, – вежливо обратился он к парню.
Тот удивлённо обернулся:
– Вы мне?
– Тебе, – улыбнулся Андрей, – дело есть, отойдём?
Парень пожал плечами и захлопнул тетрадь:
– Что от меня угодно господину офицеру?
– Смотрю, русский парняга среди китайцев крутится. Решил подойти, познакомиться, – издалека начал Андрей.
– Господин офицер, я учётчик земляных работ, вот и кручусь среди китайцев. Работа у меня такая. Но вы ведь не о здоровье моём подошли справиться, говорите прямо, что нужно? Чем смогу, помогу.
– А ты, я смотрю, за словом в карман не лезешь, – усмехнулся Андрей.
Ему начал нравиться этот учётчик.
– Прямо так прямо. Зачем мы здесь, знаешь?
– Догадываюсь.
– Тогда скажи, тебе о хунхузах среди рабочих что-то известно?
– А что мне о них может быть известно? – пожал плечами тот, – я здесь всего три месяца. Каждый день вижу сотни китайцев, они для меня все на одно лицо. Есть, конечно, бригадиры, которых я лично знаю, а так, – он махнул рукой, – работы ведутся в три смены, разве всех упомнишь?
– А ты что, китайский язык знаешь?
– Да нет, так десятка два слов, и то подглядываю, – кивнул он на тетрадь.
– Тогда как в учётчики попал?
– Длинная история, – нехотя ответил парень, – мне нужна была работа, а предыдущий учётчик сбежал. Вот меня инженер участка, Петр Пантелеевич, дай бог ему здоровья, и взял. Я раньше приказчиком на прииске работал, а там много чего приходилось делать, в том числе и строить.
– Ого! Целый приказчик? Чего тогда здесь? В этих краях сейчас опасно, хунхузы шалят, – направил разговор в нужное ему русло Андрей.
– Для меня сейчас везде опасно, – грустно усмехнулся учетчик, – а бандитов я не боюсь, сызмала с отцом и дедом охотился и на мишку, и на волка. Хунхузяр по лесам гонять тоже приходилось. Известная публика. Сильные и храбрые, пока их толпа, а так, – криво усмехнулся он, – слизь одна.
– Слушай, раз ты охотник, наверняка привык всякие мелочи подмечать?
– А что нужно?
– Понимаешь, – мне точно известно, что среди ваших рабочих скрываются хунхузские бандиты, они обирают рабочих, бьют, мешают работать. Ничего такого не замечал?
– Вот вы о чем, – задумался парень, – кажется, я знаю, кто вам нужен.
– И кто это? – заинтересовался Андрей.
– Да есть среди китайцев такие крендели. Вроде выглядят как все, но на других покрикивают, задирают, а самих я ни с тачкой, ни с толкушей в руках не видел.
– Вот оно! – сделал стойку Андрей, – молодец, охотник! Как же я сам не догадался? Это же бандиты, а они во все времена ручной труд презирали. Здесь должна быть та же история. Тебя как зовут?
