– Справлюсь, Андрей Иннокентьевич, не сомневайтесь.
– Удачи, охотник, – улыбнулся Андрей.
Напряжение отпустило. Станичники задымили табачком.
– Ну что, Иваныч? Пора и нам занимать позиции?
– Пора, – вздохнул вахмистр и пошёл на заранее оговоренный рубеж.
Ещё вчера они договорились с Андреем, что вахмистр останется контролировать подходы к хутору с тыла и двор, а Андрей займёт позицию в траншее со стороны дороги.
Старый казак пытался спорить, но Андрей дружески похлопал его по плечу:
– Не надо, Василий Иванович, я из своего карабина на такой дистанции с десяток бандитов ссажу, пока ты три выстрела сделаешь. Обучен. Веришь?
Да и сюрпризец для бандитов мы с Волчком приготовили, а с этим из нас двоих только я справлюсь. А что касается того, где опасней, так хунхузы могут напасть с любой стороны, а ещё хуже – с нескольких. Людей у них для этого достаточно. Так что, кто и где, только в первые десять минут боя будет разница, а дальше… Ты нам, главное, спину прикрой. Если засада на дороге правильно сработает и хунхузы закипят, как вчера, да со всей дури с ходу и без подготовки кинутся в атаку – вот тогда мы им покажем, кто кого.
В версте от хутора засадники изнывали от жары. Мирно щебетали птицы, тёплый, задиристый ветерок гонял по нагретой солнцем осыпи пыль. Он то убегал по дороге, то взлетал к вершине скального карниза, то срывался вниз в зелень леса и, шелестя листвой, раскачивал темно-зелёную крону деревьев. Крупный паук деловито пеленал яркую бабочку, неосмотрительно залетевшую в паутину. В воздухе надоедливо звенели комары.
Неожиданно гомон пичуг прекратился и противно затрещали сороки.
– Едут, – сползая на дно окопчика, прошептал Никола.
– Угу, – буркнул Фёдор, вжимаясь в землю.
Послышался цокот копыт, и на дороге показались несколько всадников. Они придирчиво осматривали окрестный лес, следы на дороге, вершину холма, заросли березняка и чепыги.
– Передовой разъезд, – еле слышно прошептал Фёдор, – пропускаем.
Никола кивнул.
Дозор хунхузов неспешно проехал мимо и скрылся за поворотом. Через некоторое время послышался стук множества копыт. Вскоре показалась и сама колонна. Живописные всадники, обвешанные патронташами и экзотическим оружием, бряцая железом и амуницией, мерно покачивались в сёдлах. Узость дороги, как и предсказывал корнет, заставила китайцев перестроиться в колонну по двое.
Чтобы унять нервную дрожь, Фёдор стал считать бандитов:
– Двадцать, тридцать, шестьдесят, семьдесят, сотня, – а колонна хунхузов всё тянулась и тянулась, нескончаемым потоком выползая из-за холма. – Сто семьдесят, двести десять, – шёпотом продолжал казак.
В это время голова колонны поравнялась с первой закладкой.
– Пора! – выдохнул Фёдор и поджёг запальный шнур.
Сверкающий огонек, шипя и плюясь искрами, побежал к заложенному динамиту.
– Ходу, Никола, ходу!
Казаки отползли назад и, укрываясь за крупными валунами, рванули к спрятанным в лесу лошадям. Ветки хлестали по лицу, кровь стучала в висках.
– Где же лошади? Вот они! – казаки дружно взлетели в седла…
Глава 21
Дзя Ды, или, как ему больше нравилось, Глава Большого Дома, очнулся от раздумий. Богато украшенное седло, золочёное оружие, окружавший его десяток телохранителей и проплыва ющие мимо ряды всадников приятно щекотали самолюбие. Провожая взглядом бойцов, вооруженных новыми германскими карабинами, он пришёл в хорошее расположение духа:
– Вовремя люди капитана Исикавы привезли карабины. Да и серебро, полученное в качестве аванса, лишним не будет. Боги благоволят мне. Разберусь с русскими и на Михайловку. Интересно, как им удалось вычислить Старика Линя? Неосторожность? Ошибка? Предательство?
Что бы там ни произошло, но из-за этого пришлось менять согласованный с Исикавой маршрут движения. А это плохо. Японец щепетилен до мелочей, как бы это не отразилось на оплате. Линь, – раздражённо сплюнул Дзя Ды, – вот упрямый старик! Говорил ему, незачем самому сидеть среди строителей. Так нет. Теперь приходится тащиться чёрт знает куда и вытаскивать его из дерьма.
И ведь не бросишь, он – не последний человек в «Белом Лотосе», а с этими только свяжись – отравят или зарежут, с них станется. Их люди везде. Наверняка и в моём отряде есть. А японцы, проститутки, им благоволят. Эти во всём имеют выгоду. Хорошо, что общаются только через меня. Конспирация у них, видишь ли. Хотя для меня так даже лучше – всё под контролем: и японцы, и «Белый Лотос». Опять же оружие, деньги. Взять тот же заказ с Михайловкой. Такой заработок поискать надо, а делов-то: разнести село, спалить всё, что горит, разграбить склады, разогнать рабочих и перебить русских инженеров. Мне – на один зуб. А Исикава, что не говори, всегда хорошо платит, и не медью, а полновесным серебром. Аванс получен. Закончим, заберу остальное.
Теперь по Старику Линю. Посыльный от него сообщил, что арестованных сопровождает шесть конвоиров. На ночь они остановятся на лесном хуторе. Остальной отряд русских повёз в Михайловку какие-то документы, потом будут догонять конвой. С ними разберётся Хромой. С этим понятно.
Что с хутором? Арестованные и конвой ещё там. За дорогой на Уссурийск следят. Если бы телеги с арестованными проехали мимо, я бы уже знал. Но всё тихо. Значит, сидят на хуторе, ждут своих.
Но где Хромой? По времени давно должен объявиться. Надеюсь, ему удалось покончить с русскими. Хотя в этом сомнений нет. Сам он гнида ещё та, но отряд у него крепкий. Для них двадцать казаков – не противник. Просто эта хромая обезьяна опять демонстрирует независимость. Говорят, он к Линю клинья подбивает, пытается задружиться с ним. Никак на моё место метит, сучонок. Достал. Пора ему геройски погибнуть…
Чудовищный взрыв тряхнул землю.
Стена летящего щебня, круша и ломая кости, разметала колонну. Тела погибших и раненых смешались в кучу. Среди столба пыли, поднятого взрывом, метались обезумевшие лошади и окровавленные люди. Крики боли, стоны, ругательства и лошадиное ржание слились в сплошной рёв.
Пыль ещё не осела, когда раздался сильный треск и скальный карниз, нависший над дорогой, обрушился на ещё живых людей. Вокруг воцарился хаос… Под грудой каменных обломков, изуродованных трупов лошадей и людей стонали раненые. На их спасение и расчистку дороги ушло два часа. Результат – сорок два погибших, два десятка контуженных и раненых.
Дзя Ды кипел от ярости:
– Кто устроил засаду? Русские? Но они не знали, что я иду на хутор. Хромой?
Этот мог, но ему нужен лично я, зачем устраивать побоище? Пуля из кустов, нож в спину, яд, в конце концов.
От завала бежал дозорный передового отряда:
– Господин! Видели русских! Организовали погоню, но они успели укрыться в хуторе.
