Наконец он нашел ее. С ленивой ухмылкой девочка сидела на пне, уставясь на огромную бабочку (или что это вообще было), за которой гналась. Очевидно, Бин даже не заметила, что бабочка больше не сверкает. Насекомое вперило красный лазерный взгляд в глаза Брианны, словно подчиняя ее себе. Со стороны это выглядело так, будто девочка ведет приятный разговор, слышный только ей и ее собеседнице.
– Брианна! – позвал Эван.
Она повернулась к нему – и все бабочки сделали то же самое, остановив на Эване взгляд красных глаз-бусинок. Как будто слышали его и понимали, что он говорит. От их жутких взглядов Эван занервничал.
– Эй, Эван! Подойди, поздоровайся с моей новой подругой, – Брианна помахала ему, подзывая мальчика ближе.
– Брианна, доспехи говорят, нам нужно идти – в ту сторону, – Эван кивнул головой в направлении прочь от леса.
– Еще несколько минуточек! Элеонора как раз рассказывала мне чудесную историю…
– Элеонора?
– Так ее зовут! Кажется, это самое любимое мое имя из всех-всех-всех. Вот бы меня так звали…
– Брианна, эта бабочка – она ведь даже не бабочка! Ты должна сейчас же отойти от нее.
– Не глупи, Эван. Она очаровашка. Подойди познакомься…
Брианна смотрела на Эвана, так что не заметила, как ее милая маленькая бабочка – та, что завела ее сюда, – расправила крылья и поднялась в воздух. Эван уставился на крупное серое тело, поделенное на сегменты, словно броня, и на длинный хвост. Секундочку – у бабочек же нет хвостов? Но мощный хвост, извиваясь, потянулся к Брианне, и Эван понял: это совсем не то, что он подумал, – это жало. Он моргнул в шоке от увиденного. Но у бабочек и жал не должно быть!
Эван сорвался с места, крича на бегу:
– Осторожно!
Он помчался так быстро, как только позволяли ботинки.
– В чем дело? – Брианна повернулась, глянула на свою обожаемую бабочку и встревоженно распахнула глаза.
Девочка мигом сообразила, кто перед ней.
– Марибунта! – вскрикнула она.
Элеонора издала звук, напоминающий смешок, и выстрелила в девочку чем-то тонким и серебристым вроде дротика. Прежде чем Бин успела понять, что происходит, Эван заслонил ее собой. Зажмурившись, он приготовился к удару смертоносного жала.
– Эван! – крикнула Брианна.
Мальчик услышал клацанье и почувствовал толчок – дротик отбросил его назад, и он упал на спину. Распростершись на земле, Эван лежал неподвижно, гадая, жив ли еще. Он набрал в грудь воздуха. Потом еще разок. Кажется, жив. А ранен ли?
Эван открыл глаза и, поморщившись, посмотрел на свою грудь. Дротик из нее не торчал – он отскочил от нагрудника рикошетом и вонзился в ближайшее дерево. Эван чуть не рассмеялся, преисполненный чистой благодарности: доспехи в прямом смысле слова уберегли его сердце.
Брианна бросилась помогать.
– Скорей! Туда! – шепнула она, указывая на раскидистый куст.
Девочка быстро помогла Эвану подняться, и они нырнули в куст, прикрывая головы и стараясь вести себя по возможности тихо.
Злобная Элеонора явно рассердилась: она издала омерзительный скрежет, привлекая внимание других бабочкоподобных существ. Выглянув, Брианна увидела, как они собираются в стайку и прочесывают лес взглядом красных глазок-лазеров, шевеля в воздухе длинными усиками.
– Что они делают? – сдавленным шепотом спросил Эван.
– Ищут нас, – Брианна вглядывалась в листву. – Я где-то читала, что бабочки плохо видят в темноте. Но зато слышат… С помощью усиков.
Она приложила палец к губам, и оба затаились в тишине, а марибунты продолжали поиски.
Брианна как раз начала задаваться вопросом, сколько еще им удастся просидеть абсолютно неподвижно, когда ее нагрудник слабо запульсировал. Нагрудник Эвана сделал то же самое.
– Что они делают? – прошептал Эван.
– Не знаю.
Брианна не видела никакого света от нагрудников, но ощущала еле заметную вибрацию. И тут ей показалось, что она все поняла. Девочка шепнула:
– Они говорят нам, куда идти, – не сообщая им, куда мы пойдем.
Эван тоже наконец это понял.
Ребята начали двигаться внутри кустов, пока вибрация не прекратилась. Эван поднял палец и указал в нужном направлении. Бин согласно кивнула. Эван не видел в той стороне никакой тропы – один черный лес, но ему показалось, что он слышит откуда-то голос Руваха, – возможно, из крон деревьев? У вас есть все, что необходимо. Мальчик глубоко вздохнул. «Хорошо бы это сработало». Он поднял три пальца так, чтобы Брианна видела. Снова вздохнул. Загнул один палец, потом другой и наконец последний.
Оба выпрыгнули из укрытия и побежали. Заметив движение, марибунты рванули следом. Брианна схватила Эвана за руку, и ребята, пригнувшись, спотыкаясь о корни и цепляясь за ветки, помчались во весь дух. Смертоносные дротики засвистели со всех сторон – некоторые пролетали всего в паре сантиметров от их голов. Ребята не останавливались, пока Брианна не заметила яркий солнечный луч, пробивавшийся сквозь густые деревья.
– Туда! – крикнула она.
Они побежали на свет и, наконец с треском проломившись через густой подлесок, очутились в высокой светлой траве. Ребята упали в нее и затихли, тяжело дыша и ожидая, что злобные насекомые вот-вот набросятся на них. Но все вокруг было тихо.
Брианна первой приподняла голову над травой и увидела лишь красивых искрящихся бабочек, порхающих среди цветов на опушке.
– Куда подевались марибунты? – пропыхтел Эван, все еще задыхаясь.
– Непонятно. Похоже, превратились обратно… В бабочек… – Брианна едва смогла договорить.
Они посидели в прохладной траве еще немного, пытаясь восстановить дыхание. Эвану казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди – так сильно оно колотилось. По лицу мальчика тек пот, и он отер щеку.
– Едва пронесло, – заметил он.
Взглянув на Брианну, он с удивлением увидел ее большие глаза, полные слез.
– Прости меня, – она шмыгнула носом, вытирая глаза тыльной стороной ладони. – Мне так жаль. Я не хотела…
– Да-да, я знаю, – пробурчал Эван: ничто и никогда так не выбивало его из колеи, как вид плачущей девчонки.
– Спасибо, Эван… Что пошел за мной.
– Все в порядке.
Тогда Брианна сделала нечто кошмарное. Обняла его.
– Буэ! – Эван оттолкнул ее. – Никогда больше так не делай!
– Ой, прости, я просто пыталась сказать «спасибо», – смешалась Брианна.
– Благодари не меня, а Ру, – сказал Эван. – Он дал нам доспехи. И больше никаких бабочек, капиш?
