— Прогресса, возможно, временного. Но, насколько мне известно, недавно Стелла опубликовала фотографию Адальхейдюр в душевой после занятий в спортзале. С единственной целью — унизить ее. Фотография сделана в школе. — Фрейя замолчала, вспомнив, что должна руководствоваться интересами полицейского расследования. О чем только она думала, говоря такое об убитой девушке? — Вы только не подумайте, что я обвиняю вас в чем-то. Знаю, возможностей у школы немного и справиться с этой проблемой почти невозможно.
— Что это за фотография, о которой вы упомянули?
— Фотография голой Адальхейдюр в душе. Снимок сделан без ее ведома и разрешения и размещен в интернете.
— Впервые слышу. Насколько мне известно, Адальхейдюр несколько месяцев ни на что не жаловалась. И Стелла сама говорила мне, что старается быть с ней вежливой…
Картина случившегося была ясна: Адальхейдюр просто сдалась.
Жертвы буллинга часто говорят, что, когда получить помощь невозможно, они утрачивают желание бороться. Что еще хуже, абьюзеры крайне негативно реагируют на жалобы своих жертв и в большинстве случаев лишь поднимают уровень жестокости. Адальхейдюр сама упомянула об этом.
Не исключено, что ажиотаж вокруг ее попытки самоубийства спровоцировал банду Стеллы вести себя еще более злобно, более разнузданно.
Подросткам не нравится, когда родители вмешиваются в их частные дела, и особенно когда их выставляют в невыгодном свете.
— Нет, фотография, вероятно, недавняя. По словам Адальхейдюр, они продолжали ее третировать.
— Мне очень жаль это слышать… Откровенно говоря, я шокирована. Одно время ее отец приходил в школу едва ли не ежедневно, и она — вот же глупышка! — предположила, что, если буллинг продолжится, он появится снова. Но нет, в последнее время его здесь не видели… Нет, тут что-то не так. Должно быть, какое-то недоразумение.
— Что ж, возможно. — Фрейя сменила тему. Теперь, когда директриса упомянула отца, важно было удержать ее у телефона. — Понятно, что родителей огорчают такие вещи. Насколько сильно он был взвинчен? Я слышала о нескольких серьезных инцидентах с участием возмущенных родителей. — Последнее заявление было ложью, ничего подобного Фрейя не слышала. Но чутье подсказывало, что до окончания этого дела многое изменится.
— Не знаю, как бы выразиться повежливее, но временами он был вне себя от гнева и выглядел совершенно невменяемым. Вы представить себе не можете, какое облегчение я испытала, когда он перестал приходить. Я думала, что проблема решена. Общение с ним с глазу на глаз было тяжелейшим испытанием. Иногда нам самим, учителям и администрации, требуется посттравматическое консультирование. Или телохранитель.
— Невероятно. — Фрейя вытянула ногу и подтолкнула на место кубик, который Молли нечаянно вытолкнула из строя. К счастью, Сага ничего не заметила, а иначе выразила бы свои чувства громко и ясно. — Кроме Адальхейдюр, Стелла придиралась еще к кому-то? Задиры обычно не довольствуются одной жертвой.
— Вообще-то была еще одна девочка, которую Стелла терпеть не могла. Ее звали Хекла. Она дружила с Адальхейдюр, но потом они разошлись. По-моему, если не ошибаюсь, Хекла вошла в группировку Стеллы. Я даже надеялась, что с Адальхейдюр случится то же самое, что девочки помирятся и еще до конца года станут подругами. Конечно, теперь это невозможно.
Для Фрейи ситуация была предельно ясна. Для задир очень важно изолировать жертву, а чтобы достигнуть этой цели, нужно переманить на свою сторону ее или его немногих друзей.
— Ясно.
— Надеюсь, вы понимаете, что мы относимся к буллингу с полной серьезностью и придерживаемся политики нулевой терпимости, делая все возможное, чтобы пресекать любые инциденты. Хотя это и нелегко.
— Знаю. — Познакомившись с информацией в Сети, Фрейя прекрасно понимала, в каком незавидном положении находятся школы: какую бы твердость они ни проявляли в борьбе с буллингом, обстоятельства работали против них.
Киберпространство давало задирам неограниченный доступ к жертве, так что разделение детей в школе не приносило желаемого результата. Точно так же учителя не могли ничего противопоставить лжи, уверениям в невиновности и утверждениям, что все это недоразумение. Абьюзеры хитры, они искусно скрывают свою темную сторону, и особенно хорошо это удается девочкам.
Они поговорили еще немного, но вопросов уже не осталось, и обсуждать было нечего. Прежде чем дать отбой, Фрейя еще раз напомнила о необходимости присматривать за Адальхейдюр, а потом спросила, какой у нее патроним
[7].
Время было потрачено не зря. Она узнала о попытке Адальхейдюр совершить самоубийство и о том, что ее отец, Хёйкюр, проявлял крайнее недовольство отношением школы к проделкам Стеллы. Фрейя снова открыла лэптоп — проверить, не ответил ли Кьяртан.
Глава 13
Кьяртану срочно требовался отпуск. Надо бы сказать секретарше, чтобы перенесла все назначенные встречи, заказать отель и улететь куда-нибудь, где тепло и солнечно, где манят к себе зеленые поля для гольфа… Предпочтительно куда-нибудь в южное полушарие, прямо в лето.
Слишком мало в его жизни пива и шорт. Офисный кофе и избыток клиентов — это не компенсация. Тем более когда клиенты вот такие, как этот тип, что сидел сейчас напротив. Мужчина по имени Бойи, до тошноты скучный, ворчливый брюзга. Вникнуть в его откровения бывало нелегко и по утрам, когда Кьяртан обычно встречался с ним, не говоря уже о вечере, как сейчас.
«Зануда Бойи» был немногим лучше другого его клиента, примерно такого же среднего возраста, «Нытика Мёрдюра», у которого была по крайней мере одна полезная особенность: он много знал о компьютерах и создал для Кьяртана и других практикующих психологов систему онлайновых назначений — разумеется, за солидную скидку по платежам. Скидку придется скоро отменить — о постоянной договоренности не может быть и речи. Хотя, если подумать как следует, свой сегодняшний сеанс Мёрдюр пропустил, и не исключено, что скоро он вообще перестанет ходить.
Однако Кьяртан знал, что вряд ли ему повезет. Избавиться от подобных клиентов не так-то просто.
Бойи — человек донельзя скучный, его жизнь — безысходное, унылое однообразие. Кьяртан понимал, что если не предпримет решительных шагов, то в недалеком будущем станет таким же. Если эти мысли не отражались на его лице, то лишь потому, что он постоянно напоминал себе, насколько лучше выглядит и насколько интереснее, чем этот жалкий, с поникшими плечами слабак. Впрочем, хвастать здесь было нечем.
— Я ничего не могу с этим поделать, — нудил Бойи. — Это все в прошлом. Не знаю даже, почему я об этом думаю. Что мне делать с этими мыслями, не представляю. Вы — эксперт; что бы вы посоветовали мне, если б я пришел к вам молодым? Какие советы даете другим клиентам? Думаю, большинство детишек, которые к вам приходят, сталкиваются с теми же трудностями.
