— Пожалуйста. — Она вручила ему кофе и села напротив, повернувшись на стуле в сторону, поскольку пространства для ног под столом больше не нашлось. — Я могу спросить, в чем дело? Раз уж вы пришли к ней сюда, это как-то касается больницы?
— Мне просто нужно поговорить с ней об одном деле, которое мы расследуем. С больницей оно никак не связано. А сюда я пришел только потому, что наверняка рассчитывал найти ее здесь и не хотел беспокоить завтра, когда она будет отдыхать. Обещаю не отвлекать ее надолго.
— Ничего, мы справимся. Я бы только не советовала пытаться перехватить ее во время дневной смены. Это уже совсем другое дело.
Хюльдар кивнул и сделал глоток обжигающего напитка.
— Нет, конечно, нет. И в мыслях такого не было. — Он отпил еще немного, зная, что молчание подогревает любопытство собеседницы.
Надо отдать должное: с соблазном она боролась долго. Хюльдар даже подумал, что придется самому что-то сказать: прокомментировать погоду или выразить свое мнение относительно планов перенести внутренний аэропорт из соседнего Ватнсмири на новое, отдаленное место, когда она вдруг раскололась.
— И что же это за дело такое? Извините за любопытство, но Ауста такая милая женщина… Не могу представить, чтобы она оказалась замешанной во что-то нелегальное. Вы уверены, что это не связано с больницей? Я спрашиваю из-за той нашей коллеги, которую полиция пару лет назад затаскала по судам без всякой на то причины. Здесь до сих пор об этом помнят и переживают, особенно в таких отделениях, как это, где смерть — частый гость.
— Уверяю вас, больница тут ни при чем.
— Хорошо. — На какое-то время она успокоилась, но потом поняла, что так и не достигла цели. Хюльдар мог бы научить ее кое-чему из науки ведения допроса. Тому, например, что не следует задавать несколько вопросов сразу, поскольку это дает допрашиваемому возможность выбрать для ответа какой-то один. Но сейчас отвлекаться не хотелось. — Но все же о каком расследовании идет речь?
Хюльдар улыбнулся и сделал еще глоточек.
— Оно касается мобильного телефона.
— Мобильного телефона? — недоверчиво переспросила женщина. — Уж не хотите ли вы сказать, что вас заставляют работать сверхурочно из-за какого-то телефона? Его украли?
Она снова, по неопытности, представила ему возможность выбора. Хюльдар выбрал последний.
— Телефон имеет отношение к происшествию намного более серьезному, чем кража. — Его удивило, что Ауста ничего не рассказала коллегам. Естественная, казалось бы, реакция для человека с чистой совестью. Если тебе нечего скрывать, если телефон подбросили в твой почтовый ящик случайно, то почему бы не упомянуть об этом в перерыве на кофе? — Неужели она ничего вам не рассказала?
— Нет. Не представляю, о чем вы говорите. — И тут в голове у медсестры как будто включилась лампочка: — Подождите-ка… минутку. Уж не связано ли это как-то с той убитой девушкой? Той, о которой говорили в новостях, да? Там ведь, по-моему, упоминали мобильный телефон?
Хюльдар сделал каменное лицо.
— Боюсь, я не могу это комментировать.
Женщина не смогла скрыть разочарования.
— Наверное, нет. Хотя я так вам скажу: не представляю, чтобы Ауста была в этом замешана. Ее призвание — спасать людей, а не убивать их. Вот в прошлую пятницу, например, она спасла мужчину, реанимировав его прямо на больничной автостоянке, по пути домой после смены. И это только один такой случай. Можно составить целый список людей, обязанных ей жизнью.
— В том, что она хорошая медсестра, я ни минуты не сомневаюсь. Честное слово. Речь идет о чистой формальности, а рассказывать об этом или нет, это ей решать. Хотя немного странно, что она не поделилась с коллегами. Может быть, вы просто не работали вместе в последнее время?
Медсестра нахмурилась:
— Вообще-то мы работали в одной смене.
— Что здесь происходит? — Ауста стояла в дверном проеме со строгим выражением на симпатичном лице. Картина с Хюльдаром, сидящим за столиком в компании одной из ее коллег, определенно не пришлась ей по вкусу. В руке она сжимала резиновую одноразовую перчатку. — Что вы здесь делаете?
— Пришел поговорить с вами. Подумал, что так будет удобнее, чем беспокоить вас дома. Вы ведь работаете посменно, и я не знаю, когда вы отдыхаете. — Добавленная к объяснению улыбка не смягчила женщину, поскольку само объяснение было явной фальшивкой. Она прекрасно понимала, что в случае необходимости он разбудил бы ее без малейших колебаний.
— Я уже ответила на все ваши вопросы. И не один раз. — На коллегу, сидящую за маленьким столиком и заметно смущенную и растерянную, Ауста старалась не смотреть. — Вы выбрали неподходящее место и время, чтобы повторять одну и ту же ерунду.
Хюльдар поднялся.
— Давайте выйдем на минутку. Обещаю, я вас не задержу. — Добыча информации не была главной целью визита; прежде всего он хотел заставить ее нервничать и ясно дать понять, что о ней не забыли.
Ауста раздраженно вздохнула.
— У вас пять минут.
* * *
Они сели на диванчике напротив лифтов: Ауста в одном углу, Хюльдар в другом, как можно дальше друг от друга.
— Осталось четыре. — Нервно теребя резиновую перчатку, Ауста сложила руки на груди — инстинктивный защитный жест человека, возводящего барьер между собой и собеседником.
— Что-нибудь вспомнили? — Хюльдар закинул руку на спинку дивана, чтобы позлить медсестру, и ее лицо мгновенно затвердело. — Время подумать у вас было. Может быть, что-то всплыло?
— Нет. Я ничего не вспомнила, потому что и вспоминать нечего. Что мне сделать, чтобы вы от меня отстали? Хотите, чтобы я что-нибудь придумала?
— Нет-нет. Пожалуйста, не надо ничего придумывать. Просто скажите правду. Вам известно больше того, что вы говорите, и мы оба это знаем.
Она сердито прищурилась, а потом неожиданно улыбнулась.
— От вас пахнет дымом. Если хотите узнать, чем это закончится, советую заглянуть в онкологическое отделение, когда будете выходить. Поверьте, это многих приводит в чувство.
На ее фальшивую улыбку Хюльдар ответил своей.
— Так мило, что вы беспокоитесь о моем здоровье, но мы не это здесь обсуждаем. Мы говорим об убийстве девушки и исчезновении паренька, а вы скрываете информацию. Ваша коллега только что пела вам дифирамбы. Говорит, вы недавно спасли человека на автостоянке. И вот вы молчите, отказываетесь говорить, хотя можете спасти еще одну жизнь. Жизнь совсем юную… Не могу в такое поверить. Это какую ж выдержку нужно иметь.
Кровь прилила к ее лицу, проступив на щеках крохотными пятнышками. Опустив голову, она отвернулась и молча уставилась вдаль.
Решив, что нашел слабое место в броне Аусты, Хюльдар усилил давление:
— Хотите посмотреть фотографии? Хотите увидеть, как измывались над девушкой? Или мальчиком? Может быть, вам даже будет интересно с профессиональной точки зрения… Может быть, сумеете определить, сколько он проживет после таких истязаний. Может быть, поймете наконец, почему мы не можем обхаживать людей, которые отказываются помочь.
