– Это обязательно?
Томми строго посмотрел на него.
– Ты меня слышал.
Мальчишка надулся, что-то пробурчал себе под нос, и, когда его шаги затихли на лестнице, Томми откинулся на спинку стула и достал из ящичка под столешницей пачку сигарет American Spirits и зажигалку.
Он взглянул на Винчестеров и как будто смутился.
– Не возражаете? Я сократил до одной сигареты в день, но, если уж придется рассказывать эту историю, думаю, без курева не обойтись.
Он выбил из пачки сигарету и закурил, а потом отодвинулся от стола и выпустил струйку дыма в окно.
– Говорите, видели татуировку у нее на запястье? Так вот, это не сантерия в традиционном понимании. Уже много поколений семья Дэниелс практикует собственную черную магию. Все началось с ее прапрапрапрадеда. Он перебрался в Мишнс-Ридж из луизианских болот перед самой войной и открыл лавку за городом. Вскоре после этого стали пропадать местные жители.
– Это предок Дэниелс?
Томми кивнул.
– Он похищал людей, в основном, рабов и детей, и ставил на них эксперименты. Ходили слухи о человеческих жертвоприношениях, людоедстве и вивисекции
[98] на живых людях, находившихся в сознании. Старый Дэниелс испытывал какие-то… вариации африканских ритуалов, которые узнал еще в Новом Орлеане.
Он снова затянулся сигаретой.
На кухне стало темнее.
– Через год или около того, – продолжал он, – местные линчевали его. Подвесили за ноги и сожгли живьем. В архиве сохранились записи, можете порыться там, если хотите. В ночь смерти Дэниелса его сына-младенца увезли и воспитывали в другой семье. Он вырос и стал военным врачом, служил в Гражданскую войну. Звали его… О боже… – Макклейн встал, с шумом отодвинув стул. Впервые он выглядел по-настоящему потрясенным. – Аристид Перси! – Он посмотрел на Сэма. – Ты говорил, что узнал из дневника Бошана о докторе, который якобы использовал силу петли, чтобы вернуть Джубала к жизни.
Макклейн снова плюхнулся на стул, и его лицо оживилось от вспыхнувшей догадки.
– Завтра исполняется двести лет со дня линчевания Дэниелса, – добавил Томми. Он снова открыл пачку сигарет, немного подумал и отложил ее в сторону. – Сила петли, скорее всего, достигнет пика. Мы уже видели ее эффект, и это при том, что сама веревка до сих пор не найдена.
– Но она где-то здесь, – уверенно произнес Сэм.
Макклейн кивнул. Его лицо казалось мрачной маской.
– И Жаклин Дэниелс не успокоится, пока не отыщет ее.
– Она шериф, – резонно заметил Сэм. – Как мы можем ее остановить?
– Вы должны добраться до веревки первыми. А потом, используя специальное оружие, изрубить ее на части.
– Что-то вроде сверхъестественного оружия? – невесело рассмеялся Дин. – У нас как раз было такое…
– Ты имеешь в виду это?
Макклейн полез в кожаный футляр, заткнутый за пояс, вытащил кинжал Руби и перебросил его Дину через стол. Дин просиял, как ребенок, которому вручили подарок.
– Где ты его раздобыл?
– Ну, у меня есть кое-какие связи в полицейском участке. У них там постоянно пропадают улики. К счастью, шериф Дэниелс не догадывается, на что способна эта игрушка. Если бы знала… – Макклейн содрогнулся и не стал развивать свою мысль.
– Значит, нож мы вернули, – сказал Дин и снова помрачнел. – А что с «Импалой»?
– На штрафстоянке. Утром подумаем, как ее вызволить. Я поговорю с Рэймондом Ангерутом, он там один из помощников. И заодно мой племянник. – Дин выразительно посмотрел на него, и Томми как будто огорчился. – Что я могу сказать? Городок у нас маленький.
– Есть идеи, где может быть петля? – спросил Дин.
Макклейн покачал головой.
– Насчет этого глухо.
– А у меня, кажется, есть, – сказал Сэм. – Нужно съездить в город.
Глава 20
Старая церковь застыла в безмолвии.
Сэм и Дин подошли к крыльцу, вооруженные фонариками, которые им дал Томми Макклейн.
Где-то вдалеке пару раз гавкнула собака, потом взвыла и затихла. В два часа ночи узкие улочки города погрузились в тяжелую дрему, похожую на сон под наркозом.
– «Первая церковь пятидесятников в Мишнс-Ридж», – прочитал Дин и повернулся к Сэму.
Сэм посветил фонариком на камень, разглядывая дату.
– Год 1833-й от Рождества Христова. Это самое старое сохранившееся здание в городе. И единственная постройка, которую не спалила армия Союза после того, как генерал Мид
[99] оттеснил повстанцев к холмам. – Он повел рукой вокруг. – И, судя по тому, что рассказала нам Сара Рафферти, именно здесь в день свадьбы Фила Ойлера Дэйв Уолвертон полностью изменился. Сдается мне, они с Филом рыскали тут и нашли петлю.
– И решили по очереди примерить?
– Ну, а что ты хочешь? Подлинная реликвия времен Гражданской войны, – сказал Сэм. – Наверное, не смогли устоять.
Братья обошли церковь вдоль внешней стены, свернули в глухой закоулок.
– Осторожно. – Сэм посветил фонариком на убегающие вдаль рельсы.
– Железная дорога? – пробормотал Дин. – Здесь?
– Помнишь тот бронепоезд? Он шел прямо через город, как раз мимо церкви.
– С ума сойти. – Дин пожал плечами. – Ну, пойдем в эту святую обитель.
Обшитое досками здание выглядело огромным и, казалось, простиралось во все стороны до бесконечности. Луч фонарика выхватил на задней стене узкую хозяйственную лестницу, ведущую вниз, к простой белой двери с квадратным окном.
Спускаясь по ступенькам, Дин нагнулся и поднял валявшийся под ногами кирпич, обернул его курткой и ударил в окно. Стекло с тихим звоном осыпалось на пол. Стараясь не задеть острые края, Дин просунул в отверстие руку и, нащупав дверную ручку, повернул ее.
С хрустом ступая по битому стеклу, они вошли внутрь.
Сэм шел первым, обшаривая лучом фонарика стены. Тяжелые клочья паутины свисали с потолка, в воздухе стоял запах пыли. Он догадался, что они попали на склад – просторное, пропахшее затхлостью помещение, заваленное старыми библиями, псалтырями и одеяниями для певчих. У стены стоял частично разобранный старый орган.
