Вивьен едва ступила на крыльцо, когда навстречу ей вышли парамедики с носилками, на которых лежало тело. Вивьен посторонилась. Лицо человека на носилках было накрыто зеленым одеялом, но Вивьен узнала знакомые туфли и застыла в потрясении.
Миссис Лондон всегда носила туфли одной и той же модели – почти без каблука, с широкими квадратными носами; их выпускала фирма, которая еще в девятнадцатом веке специализировалась на обуви для сестер милосердия и как-то ухитрилась сохраниться в двадцатом. Так это и называлось: туфли Флоренс Найтингейл.
– До свидания, миссис Лондон, – шепнула Вивьен и вошла в дом.
В холле она застала Грин – та стояла, приложив к уху трубку телефона, и, вытянувшись по стойке смирно, кому-то внимала. Человек на том конце провода упивался звуками своего голоса. Вивьен, как все праворукие, обладала сверхъестественно острым слухом и поэтому отлично слышала все, особенно когда на той стороне стали напирать на «возможность отмежеваться». Инспектор, прикрыв трубку сложенной чашечкой ладонью, прошептала:
– Мерлин за домом.
Вивьен бросилась туда. Мерлин, в расписной варежке для духовки на левой руке, стоял посреди лужайки, залитой светом прожекторов, и серьезно что-то втолковывал Уне, слушавшей его – в кои-то веки! – очень внимательно. Юный книготорговец прижимал ногой крышку большой кастрюли, в которой что-то прыгало и грохотало. Леворукая команда быстрого реагирования в полном составе ползала по лужайке и грядкам – собирала вилками и щипцами для барбекю каких-то прыгучих мясных червячков и складывала их в кастрюльки поменьше, одновременно, видимо, сортируя, так как не все червячки улетали в ближайшую емкость. Трое или четверо праворуких из команды быстрого реагирования Нового книжного писали в блокнотах и зарисовывали кусочки, а еще двое ползали на четвереньках по дальнему краю участка – видимо, проверяли защиту.
Возле них, прямо на границе защищенной и незащищенной территорий, лежали два трупа – мужчины в рабочих комбинезонах и пластиковых масках с поросячьими мордочками. Вокруг каждого растеклась побуревшая кровь вперемешку с вечно живой ртутью. Один мертвец сжимал обрез, второй лежал, раскинув руки и ноги, рядом валялся пистолет-пулемет «стерлинг». Трое криминалистов в синих нейлоновых костюмах, бахилах и длинных, до локтей, перчатках стояли в углу сада и, подчеркнуто отвернувшись от книготорговцев, ждали, когда настанет их очередь приняться за работу, и нервно теребили края масок.
Вивьен слышала, как они перешептываются насчет МИ-5, биологического и химического оружия и Портон-Даун
[18], но не обратила на это внимания.
– Значит, все-таки котлорожденный, – тихо произнесла Вивьен за спиной у Мерлина. – Разные кастрюльки для разных частей тела, чтобы оно не собралось снова, так? А в большой кастрюле, надо полагать, голова?
Мерлин обернулся. Выглядел он ужасно.
– Вивьен, они забрали Сьюзен.
– Что? Кто забрал?
– Все это подстроили, чтобы ее похитить. Двоих убили здесь, еще двоих – на крыше, свежая кровь и ртуть открыли им путь. В комнату Сьюзен проникли через потолок. Ислингтонские гоблины, ну те, в кожаных передниках. Утащили ее в сад в конце улицы, где ждал Фенрис. Я бросил в него мечом и попал, но он все равно ускакал. Значит, легко ранен.
– Фенрис? Который?
– Понятия не имею!
– В Англии их всего семь, и у каждого есть особая примета, – сказала Вивьен. – Неужели ты ничего не заметил? Седые волоски на морде? Лишние пальцы? Толстый хвост?
– Да нет же, темно, а волк здоровенный, и у меня просто не было времени выяснять его личность! – ответил Мерлин. – Я стоял на крыше, он внизу готовился к прыжку, тогда я метнул в него свой меч, словно копье, что, как ты знаешь, чертовски трудно. В затылок я не попал, только в ляжку, но засадил крепко. Думал, остановится хоть на пару секунд, но он так и ускакал, с мечом в ране.
– Погоди, с каким мечом? С тем самым? Так ты и его потерял?
– Ничего я не потерял, торчит себе в ляжке Фенриса, а тот скачет на север. А я, как только закончу с делами здесь, найду его, Сьюзен и меч.
– Здесь ты уже закончил, – вмешалась Уна. – Но ты не можешь просто взять и удрать. Предки наверняка захотят поговорить с тобой как можно скорее. Меррихью уже заказала ночной вертолет, летит сюда из Херефорда, а ты ведь знаешь, как она ненавидит вертолеты, особенно ночью.
– Предки подождут, – бросил Мерлин. – Позвоню им с дороги.
– Как ты узнаешь, куда Фенрис понес Сьюзен? – спросила Вивьен. – И что, если меч выпадет?
– Да не волнует меня этот меч! – напряженно ответил Мерлин. – Он сам найдет путь к Хранителю Грааля, если захочет, такое уже бывало, и не раз. Для меня важнее всего Сьюзен. Кто заварил из-за нее такую кашу? Вернее, кому хватило на это сил? И главное, зачем? Четверо… пятеро смертных убиты, гоблинов Ислингтона запугали так, что они решили участвовать в похищении Сьюзен, даже зная, что окажутся в нашем черном списке до конца времен, один из семи священных волков Англии стал похитителем…
– Да, – сказала Вивьен и задумалась. – Возможно, это ее отец.
– Что? – удивилась Уна.
– Сейчас мы тебе расскажем, – торопливо сказал Мерлин и покосился на сестру.
– Да уж, расскажите, – угрожающе произнесла Уна и ткнула пальцем в кастрюлю, которая так и дребезжала под ногой Мерлина. – Где это видано, чтобы порождение котла напало на дом, который мы считаем безопасным и контролируем вместе со столичной полицией? Я здесь старшая среди леворуких. Выкладывайте!
– Вот именно из-за него я и хочу, чтобы об этом знало как можно меньше народу, – ответил Мерлин.
– Что такое?
Мерлин глубоко вдохнул.
– У кого есть котел? – спросил он так тихо, что Уне пришлось наклониться к нему. – И кто чаще всех бывает в Сильвермире?
– Предки… – начала была Уна, но осеклась. – Ты же не думаешь…
– Не знаю, – ответил Мерлин тревожно. – Но я хочу вернуть Сьюзен так, чтобы об этом знало как можно меньше народу, ясно?
Уна молчала целых три секунды.
– Мы рассказали тетям, Хелен и Зои, – добавила Вивьен. – Они не считают сомнения Мерлина обоснованными, но обещали предупредить Хранителя, независимо от того, что решат Торстон и Меррихью.
Уна медленно кивнула и устремила на Мерлина внимательный взгляд.
– Вивьен едет с тобой?
– Конечно, – быстро ответила та.
– Будете звонить мне с дороги. Каждые два часа, не реже, – объявила Уна.
Это был приказ.
– Да, – обещал Мерлин.
Уна подняла левую руку и пошевелила пальцами:
– Отправляйтесь! И не напортачьте.
