Мужчина убрал руку от Матильды и поднял ее, как будто сдаваясь, но все еще выглядел сердитым. Он повернулся к овце, когда одна из толпы просунула голову в щель в заборе, ее язык вывалился изо рта, а глаза закатились, когда она копалась в земле, пытаясь прорваться через проволоку.
– Я кричал оттуда, но вы, идиоты, не могли слышать, потому что разозлили моих овец. – Мужчина, по-видимому фермер, кричал, перекрывая блеяние овец. Он оглядел их с ног до головы: Оливер и Матильда выглядели так, словно пришли последними в забеге по грязи. – Что возвращает меня к моему первоначальному вопросу: что, черт возьми, ты сделала с моими овцами?
– Мы просто гуляли, и… мы… я буквально понятия не имею, что произошло, – сказала Матильда, ее тело дрожало от адреналина. – Они просто начали преследовать нас, и они кричали, как…
– Кричали? – мужчина переводил взгляд с Оливера на Матильду: – Вы что, принимали наркотики?
– Что? Нет, она права, именно это и произошло, – подтвердил Оливер, оглядываясь через плечо на овец. – Они пытались напасть на нас.
Мужчина нахмурился сильнее и сердито опустил брови. Матильда и Оливер ахнули, когда он внезапно шагнул вперед, и они оба отшатнулись с его пути, когда он подошел к забору и наклонился над овцами. Он сунул руку в карман и бросил горсть шариков на стадо. Они притихли и отвернулись в поисках того, что он им бросил.
– Что это такое?
Мужчина повернулся и уставился на Оливера, бросив овцам еще одну пригоршню. – Гранулы люцерны, – сказал мужчина, бросая еще одну пригоршню шариков на головы овец, – а теперь убирайтесь отсюда.
Оливер посмотрел на Матильду и прошептал:
– Какого черта?
– Давай просто пойдем, – предложила Матильда.
Они повернулись и побежали трусцой по тропинке, глядя на массу грязной бело-черной шерсти, медленно расходящейся от того места, где стоял мужчина.
– Ты видел Эрин у ворот? – спросила Матильда, пытаясь успокоить дыхание.
Оливер остановился и оглянулся через плечо.
– Так вот кто это был?
Матильда кивнула:
– Я думаю, можно с уверенностью сказать, что она имеет к этому какое-то отношение.
Она огляделась по сторонам, но не увидела Эрин. Оливер посмотрел на Матильду и покачал головой, когда в уголках его губ появилась улыбка. Он откинул волосы с макушки и прикусил губу.
– Что? Как ты сейчас можешь улыбаться? – спросила Матильда, уперев руки в бока.
Улыбка вспыхнула на лице Оливера, и он сложил руки вместе, когда немного наклонился.
– Ты мне должна.
– Что?
– Не говори мне, что это не так, – сказал Оливер. – Я предупреждал, что если на нас нападет стая овец, ты будешь мне должна.
Матильда закатила глаза, но перемена темы заставила девушку расслабиться, и ее сердце затрепетало в равной степени от адреналина, вызванного погоней, и того факта, что Оливер флиртовал с ней.
– Это стадо овец, а не стая.
– Как бы ты это ни называла, – начал Оливер, обнимая Матильду за плечи и, вполне возможно, поддерживая ее, чтобы девушка не упала, – ты моя должница.
Они шли по грунтовой дорожке, и мысль о том, что Оливер может желать ее, почти отвлекла Матильду от случившегося.
Почти, но не совсем.
Глава 16 
Десять дней до Хэллоуина
Флажки фестиваля «Ведьмин колодец» в кафетерии развевались высоко над головой, когда все собрались за обедом. То, что случилось с Эшли на вечеринке, все еще оставалось самой горячей темой для разговоров в Академии Грейв-Уик. И наряду с мертвыми животными это усилило привычный шум на фестивале и сделало Хэллоуин еще более ожидаемым, так что одноклассники Матильды стали еще активнее, чем обычно.
Она не винила их. Мертвое тело и убитые животные были далеко за пределами того, о чем сейчас следовало беспокоиться, ведь во сне она ходила в лес, а еще ей пришлось убегать от стада разъяренных овец. Она нахмурилась, когда шум эхом отразился от высокого потолка, и посмотрела через плечо Оливера. Ее глаза перебегали от стола к столу в поисках единственного человека, который, казалось, связывал все события последних нескольких дней.
– Привет? Матильда? – Оливер размахивал руками перед ее лицом. – Ты здесь?
– Хм? – сказала Матильда, моргая.
– Ты буквально единственный человек, который плюет на правила приличия из тех, которых я когда-либо встречал, – произнес Оливер, качая головой.
Матильда наблюдала за тем, как парень оглянулся через плечо, а затем скрестил руки на груди.
– А? – удивилась она.
– Ты сидела весь обед, повторяя «хм» каждые двадцать секунд. Я даже не разговаривал последние пять минут.
– Прости. Я кое-кого ищу.
Оливер закатил глаза.
– Ни фига себе, Шерлок. Вы ищете Эрин.
Матильда наклонилась вперед и скрестила руки на столе, перед ней стоял нетронутый поднос с едой.
– Тебе не кажется, что нам нужно с ней поговорить?
Оливер вытер руки и наклонился вперед. Со стороны это выглядело так, будто они разыгрывали партию в шахматы.
– Я думаю, что мы должны просто держаться особняком. Ты вообще заметила, что происходит вокруг? Все до сих пор шепчутся о нас.
Матильда оглянулась через плечо. На первый взгляд кафе было таким, как всегда: смех и суета за столами, лихорадочные попытки закончить домашнее задание до начала следующего урока, сплетни о разбитых сердцах, эхом отдающиеся между столами и стульями. Но когда девушка пригляделась повнимательнее, то заметила, что люди разговаривают, держась за руки, и отводят глаза, когда их взгляды вдруг пересекаются.
– Глупый «Инстаграм», – вздохнула Матильда, скрестив руки на груди. – Нет смысла пытаться изменить восприятие, если все дело в хэштеге «Матильда-убийца». Заклинание оказалось просто потерей времени, если о нас все еще болтают.
– Может, я сделал что-то неправильно? – спросил Оливер, потирая затылок.
– Хм? – промычала Матильда, поднимаясь с места, когда ее глаза последовали за Эрин, идущей к стойке.
Оливер огляделся.
– Нет. Матильда, сядь. Просто оставь ее, – прошипел он.
Матильда проигнорировала Оливера, когда он отчаянно махнул ей, чтобы она возвращалась к их столику. Не заботясь о том, что половина зала, вероятно, все еще наблюдает за ней и подозревает в убийстве, она глубоко вздохнула и подошла к стойке, где Эрин выбирала свой обед.
– Эрин, – сказала она, воспоминание об обезумевших овцах нахлынуло на нее. – Эй! Эрин!
