Книга Что-то вроде пеликана, страница 11 – Эрл Стенли Гарднер

— Я не плачу шантажистам! — бросил разъяренный Бельвю.

— Это ваше право, — сказал Лейт с олимпийским спокойствием. — Когда «Точприбор» окажется втянутым в судебный процесс стоимостью в тысячи долларов, вы вспомните меня. Тем более что ваш адвокат скажет, что у вас нет ни малейшего шанса выиграть дело. Вы вспомните тогда, что я предлагал полюбовно решить вопрос. А если еще акционеры вашей фирмы узнают…

— Подождите минутку, — разом умерил свой пыл Бельвю. — Я никогда не отвергаю сделку, не узнав о цене. Сколько вы хотите?

— Десять тысяч долларов.

— Понятно. Я отклоняю ваше предложение, — заявил президент фирмы. — И абсолютно уверен, что вам не удастся отсудить у нас такую сумму.

— Это вам только кажется — возразил Лейт.

— Нет. Я это знаю точно. Прощайте, — отрезал Бельвю.

Трубку бросили на рычаг, и разговор прекратился. Бернис Лэмен вздохнула.

— Я так и знала.

Лестер Лейт положил на ее блюдце десять стодолларовых банкнотов.

— Запомните, — сказал он, — если наше дело не выгорит, эти деньги принадлежат вам.

— Нет, я не могу их взять — мы уже проиграли. Хозяин принял решение. Мы рискнули и все потеряли, — с грустью сказала девушка.

Лейт снисходительно усмехнулся.

— В таком случае не выпить ли нам еще кофе? Ведь теперь уже нет нужды торопиться на работу…

На глазах расстроенной Бернис Лэмен выступили слезы. Усилием воли она заставила себя улыбнуться.

— Ну что ж, поиграли, и хватит, — сказала она.

— Только не беспокойтесь, — утешил ее молодой человек. — Все идет так, как я думал.

— Вы знали, что он отвергнет ваше предложение? — удивилась девушка.

Лейт кивнул.

— Тогда зачем позвонили?

— После моего звонка, я уверен, он все обдумает и свяжется со своим адвокатом, — с улыбкой ответил Лейт. — Сейчас еще по чашке кофе — и я снова позвоню ему. Думаю, все изменится.

Они немного поболтали за второй чашкой кофе. Потом заказали коньяк и бенедиктин. Потом Лейт набрал телефон Джезона Бельвю и попросил его к телефону. На этот раз голос президента звучал более доброжелательно.

— Послушайте, Лейт, может, действительно, не стоит обращаться к адвокатам, — миролюбиво начал мистер Бельвю. — Чем больше я думаю об этом деле, тем больше прихожу к мысли, что мисс Лэмен действительно заслуживает уважения. Но о десяти тысячах долларов, конечно, не может быть и речи…

— Она хочет, чтобы ей принесли извинения перед всем коллективом фирмы, — заметил Лейт.

С минуту президент «Точприбора» колебался.

— Это можно устроить, — наконец согласился он.

— И еще девушка хотела бы получить десять тысяч долларов наличными, — добавил Лейт.

— Подождите минутку, — сказал Бельвю, и Лейт услышал перешептывание на другом конце линии.

— Мы предлагаем две с половиной тысячи, — заявил Бельвю.

— Ничего не выйдет, — резко возразил Лейт, — десять или ничего. Как только я положу трубку, тут же направлюсь к моему адвокату. Лично я считаю, что ваша секретарша заслуживает очень приличной суммы…

— Подождите минутку, — прервал его Бельвю.

На этот раз Лейт мог слышать все переговоры вполголоса.

— Пошлите Бернис Лэмен в мой кабинет, — предложил Бельвю.

В ответ Лейт только рассмеялся.

— Ни в коем случае. Вам не удастся с ней поговорить, пока не согласитесь заплатить десять тысяч долларов. Иначе будете говорить с адвокатом.

После короткой паузы Лейт услышал бормотание Бельвю. Он пересказывал кому-то стоявшему рядом условие Лейта:

— Он говорит, десять тысяч или ничего. Это слишком много. Что будем делать? — Приняв, наконец, решение, президент фирмы сказал в трубку: — Я выкладываю карты на стол. Здесь мой адвокат. Мы все обговорили. Можем судиться, а можем и не судиться. Согласен выплатить пять тысяч наличными, чтобы покончить с этим делом.

Лестер Лейт победно улыбнулся.

— Считайте, что судебного процесса не будет, — примирительно сказал он.

— Очень хорошо. Попросите мисс Лэмен прийти в офис прямо сейчас.

Лестер Лейт положил трубку на рычаг и, потянувшись, забрал с блюдца Бернис Лэмен тысячу долларов.

Девушка смотрела на все это расширенными от удивления глазами.

— Вы хотите сказать…

— Я не могу давать гарантий, но с вашим лицом и фигурой не грех попытать счастья в Голливуде. Пяти тысяч долларов для этого вполне достаточно.

Капитан Кармайкл наслаждался сигарой и одновременно просматривал спортивную страницу утренней газеты. Идиллию нарушил сержант Экли. Держа в руках картонную папку, он решительно переступил порог кабинета.

— Что на этот раз? — поинтересовался Кармайкл, хмуро взглянув на него.

Сержант сел за стол напротив капитана.

— Опять этот Лейт, — сказал он, не скрывая отвращения.

— Что случилось? — сдвинул брови капитан.

— Бивер сообщил, что Лейт написал мне письмо. И наш агент правильно решил, что мне полезно познакомиться с его содержанием, прежде чем Лейт подпишет его и отправит в мой адрес.

Глаза Кармайкл а забегали:

— Признание?

— Сначала послушайте, — ответил сержант Экли, — потом уже сами решите.

Экли достал из папки копию письма и начал читать вслух:

«Мой дорогой сержант! Оригиналы рукописей знаменитых писателей всегда имеют баснословную цену. Возможно, я излишне самонадеян. И все же осмелюсь считать, что когда-нибудь моя собственная рукопись будет оценена знатоками в тысячи долларов. Однако вполне допустимо, что Эдгар По, Роберт Стивенсон и другие знаменитые писатели думали так же о своих рукописях. Этот мой рассказ, дорогой сержант, был отвергнут издателем, что может только повысить его цену. Во всяком случае, посылаю его вам как знак дружбы, лишь в малой мере отражающий мое восхищение вашими громадными усилиями по охране правопорядка. Даже несмотря на то, что мое благополучие страдает от вашего усердия».

Сержант Экли посмотрел на капитана:

— И что вы думаете по поводу этого письма? — Ничего, — пожал плечами капитан.

— Я тоже. Однако Лейт предупредил Бивера, что письмо будет отослано завтра. А Бивер решил, что должен увидеть его содержание сегодня.

— А что там, в рукописи? — поинтересовался Кармайкл.

Какая-то чепуха, — пренебрежительно бросил Экли. — Я просмотрел.