Онлайн книга «Мастер осенних листьев»
|
А вдруг там Рыцек? Она попыталась втиснуться между пышной горожанкой в косматой шубе и подмастерьем в теплой куртке, но ее без церемоний за шиворот, за сак, едва не за волосы, оттащили назад. – Ай! – Эльга! Унисса выдернула ее из третьего ряда, взяла за руку. Прижимаясь к стенам домов, они двинулись от площади. Какой-то мужик, пахнущий пивом и луком, едва не зашиб Эльгу раскладной лестницей, которую ему приспичило нести именно в этот момент. – Прощу прощения! – Куда? – с отчаянием шептала Эльга, пока Унисса все дальше уводила ее от места, где боевые мастера примут награды из рук энгавра. Барабаны рокотали – ба-ба-ба-ба! – Сейчас. Они добрались до широкой арки, в бесснежной глубине которой у закрытых ворот темнели пустые и рассохшиеся бочки из-под солонины. – Фу! – Эльга зажала нос от гнилостного запаха. – Помоги. – Унисса попыталась сдвинуть одну из бочек. – Зачем? – Мастеров увидеть хочешь? Эльга кивнула. – Перевернем, выкатим – встанешь на бочку, – сказала Унисса. – Ой, да! Эльга вслед за мастером уперлась ладонями в темный бок. Дерево было скользким и жирным. Вместе они расшатали и опрокинули одну из пузатых товарок. Внутри бочки что-то треснуло, она вздрогнула, но покатилась к выходу, стоило ее подтолкнуть. – Сюда. Унисса ловко завернула бочку, и они, тяжело дыша от усилий, поставили ее вверх дном. Барабаны сменили песню. Теперь они звучали: бум-бум-ба! Бум-бум-ба! Толпа заволновалась и разразилась криками. Уже рядом! – Забирайся! Упрашивать Эльгу не пришлось. Она уцепилась за неровную кладку стены, краешком ботинка нашла опору – выгиб обруча и, оттолкнувшись вверх, очутилась на бочке. Донце скрипнуло, но выдержало. – Видно? – спросила Унисса. Эльга выпрямилась. – Да, мастер Мару! Красота! Поверх голов темнела мостовая и покачивался тесный ряд горожан на той ее стороне. Знаменосцы и почетное сопровождение из городской охраны уже прошли к площади, в легком изгибе пропали их крашеные шерстяные плащи. – О-о-о! – взревела толпа показавшимся победителям. – А-а-а! – Ёрпыль-гон! – закричала Эльга. Ей жутко хотелось помахать рукой, но бочка и так угрожающе потрескивала. – Рыцек! Мастера с учениками и воины шли неторопливо, устало. Их было не так уж и много, около полусотни, и Эльга подумала, что это просто те, кто уходил воевать с тангарийцами из здешних мест или наделов, расположенных еще дальше от центра Края. Шли они нестройно, островками вокруг мастеров, в полушубках и куртках, подбитых собачьим мехом, в островерхих шапках и штанах, заправленных в сапоги. Кто-то улыбался, кто-то находил в себе силы приветственно поднять руку. Эльга вдруг поняла, что они едва держатся на ногах. – Слава! Слава! – заголосила толпа. Вверх и на головы победителям полетело пшено. Словно не тающий, твердый снег. Разглядеть Рыцека среди бредущих к площади было невозможно. – Рыцек! Как тут перекричишь толпу? Только горло надорвешь. Его уже покалывает острыми иголочками изнутри. – Рыцек! Это я – Эльга! Эльга вытянулась, чтобы Рыцек заметил ее, стоящую на бочке. Только никто не смотрел в ее сторону. Может, Рыцека и нет здесь? – Мастер Мару, – едва не прорыдала Эльга, – он не слышит. Унисса подняла глаза на ученицу. – Тебе он так нужен? – спросила она. В руках у нее была доска, на которую мастер почти не глядя бросала листья. Колено поддерживало доску снизу, а пальцы набивали пестрый букет, с Эльгиной высоты перевернутый и неузнаваемый рисунок. – Да! – А помнишь, я показывала тебе донжахин? – спросила Унисса. – Красный, лапчатый. – Друг-приятель? – Конечно. – Но как мне его использовать? – Шепни имя и пусти по ветру, – сказала Унисса и уткнулась в букет. Эльга поспешно сунула руку в сак. Донжахин, донжахин, миленький! Последние воины брели мимо. Пшено желтело на мостовой. Толпа смыкалась в отдалении и тоже медленно подвигалась к площади. Барабаны рокотали. Ветер доносил запахи дыма. Ну же! Где ты там? Руку – глубже. Донжахин снулой рыбкой толкнулся в пальцы. Почти завял. Эльга поднесла его к губам. – Рыцек, – прошептала она и, вытянув руку, отпустила листок с ладони. Темно-красный друг-приятель кувыркнулся в воздухе и, вихляя, полетел над головами к проходящим воинам и мастерам боя. Его дернуло в одну сторону, в другую, занесло вперед, и Эльга во все глаза следила за ним, чтобы не пропустить, куда он упадет. Ах! Лист спикировал вниз, к группе из пяти человек, чуть ли не на грудь к долговязому воину, несущему в руке короткий округлый щит. Воин поймал донжахин, поднес к лицу и вдруг повернул голову прямо туда, где стояла на бочке Эльга. – Рыцек! Увидел! Девочка бешено замахала рукой, но тут опять понеслось: – Слава! Слава! От ворот наплыла толпа, держась от бойцов на расстоянии десятка шагов, не больше. Многие кричали что-то радостное и воинственное. Они казались преследователями или погонщиками в пестрых одеждах. – Рыцек! Донжахин, зажатый в кулаке, на крик Эльги взмыл вверх, но сразу пропал. Толпа набухла, и под ее весом, возгласами, пшеном победители тангарийцев протиснулись в поворот. Несколько мгновений – и мостовая оказалась пуста. Лежали в пшене потерянные и затоптанные шапки. Эльга спрыгнула с бочки. – Мастер Мару, нам надо идти на площадь! – Зачем? – спросила Унисса. – Там – Рыцек! – Ты хочешь найти его там? Унисса медленным, раздумчивым движением нанесла последний штрих и посмотрела на ученицу поверх букета. – Да! – выпалила Эльга, которой только нерешительность мастера мешала умчаться за всей толпой. – Ох, – вздохнула Унисса, – влюбленные ученицы почему-то удивительно глупы. Эльга вспыхнула. – Я вовсе… Мы просто оба из Подонья! – Видел он тебя где? – улыбнулась мастер. – Здесь, на бочке. – Значит, если в твоем Рыцеке имеется чуточку больше ума, чем у тебя, искать тебя он будет здесь. Как думаешь? |