Онлайн книга «Дело дважды неразведенного»
|
– Я не знаю. – Что вы имеете в виду, повторяя «я не знаю»? – Я не пытался идентифицировать предмет, который был в упаковке. – Этим предметом был револьвер, не так ли? – В упаковке, которую я положил в мешок, был револьвер. Это именно так. – Это был тот самый револьвер, который вы взяли из кабинета мистера Мейсона? – Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован мне во вред. – Но вы признаете, что положили упаковку в мешок? – Да. – В упаковке был револьвер, не так ли? – Да. – И именно эту упаковку ваша секретарша достала из мешка? – Возражаю против этого вопроса, – заявил Мейсон, – поскольку ответ требует вывода со стороны свидетеля. – Возражение принимается, – постановил судья Фейллон. – Но вы проинструктировали свою секретаршу взять упаковку из мешка? – Да, сэр. – И принести сверток в кабинет мистера Мейсона? – Да. – Она выполнила вашу просьбу? – Я не знаю. – Разве вас не было в кабинете? Разве она не вам передала упаковку? спросил Эллис. – Упаковку она передала мне, – сказал Бейсон. – Но я не могу сказать, была ли это та самая упаковка, которую я положил в мешок. Я хотел бы пояснить следующее: для того чтобы сохранить упаковку в целостности, я заклеил ее лентой, снаружи прикрепил бирку, на которой написал, что именно находится в упаковке. Когда упаковку доставили мне, лента была разрезана, а сама упаковка раскрыта. Поэтому я не знаю, заменили ли содержимое упаковки или нет. – Предметом, который вы завернули в упаковку, был револьвер, не так ли? – Да, сэр. – Револьвер системы «Смит и Вессон», тридцать восьмого калибра? – Да. – Это был тот самый револьвер, который вы взяли в кабинете мистера Мейсона? – Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован против меня. – Хорошо. Теперь вернемся к вашей встрече с обвиняемой, – продолжал Эллис. – Разве ваш визит в кабинет мистера Мейсона, не был следствием чего-то рассказанного вам обвиняемой? Бейсон молчал. – Разве это не так? – настаивал Эллис. – Отвечайте на вопрос. – Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован против меня. – Если Высокий Суд позволит мне сказать, – заявил Эллис, – совершенно ясно, что свидетель пытается использовать свои конституционные права даже тогда, когда для этого у него нет никаких оснований. Может быть, это справедливо, когда речь идет о его вторжении в кабинет мистера Мейсона. Что же касается его разговора с обвиняемой, то он носил не частный характер, и тут ничего не может быть использовано в ущерб интересам свидетеля. – Можно мне высказать свое мнение? – спросил Мейсон. – Конечно, – ответил судья Фейллон. – Если допустить, – сказал Мейсон, – что обвиняемая и свидетель вступили в сговор, чтобы вынести вещественное доказательство из моего офиса, тогда это действие может составить отдельное преступление преступный сговор. Вынос револьвера – одно дело, вступление в сговор совершенно другое. То и другое являются преступлениями. – Вы мелочный человек и педант, – вмешался Эллис. – Совсем нет, – возразил Мейсон, – когда вы возбуждаете дело против какого-то человека, вы указываете максимальное число пунктов, по которым его можно привлечь к ответственности. Таким образом, в данном случае он будет виновен и в преступном сговоре, и в похищении оружия. Затем вы будете пытаться уговорить присяжных заседателей вынести обвинительное заключение по каждому пункту. Вы доказываете, что каждый пункт – это отдельное преступление, что вы не разрабатываете законы, а только претворяете их в жизнь, что если законодательные органы считают преступлением даже намерение совершить его, то обвиняемый будет виновен в совершении двух отдельных преступлений, в намерении совершить преступление и в самом преступлении. Таким образом, нельзя съесть весь торт и в то же время оставить его нетронутым. Судья Фейллон еле сдержал улыбку. – Я разделяю вашу точку зрения, господин адвокат, – заявил он. – Мне трудно судить, имеет ли разговор отношение к разбираемому делу, поскольку не видно, что он как-то связан с данным преступлением. А если он имеет отношение и если свидетель и обвиняемая вступили в сговор, чтобы что-то совершить, то свидетель может посчитать, что ответ на заданный ему вопрос будет использован против него. – Хорошо, – сказал Эллис, решительно поворачиваясь к Бейсону. – Вы завернули револьвер в бумагу и положили его на дно мешка, не так ли? – Да, сэр. – Видели ли вы до этого тот револьвер? – До чего до этого? – До того, как положили его в мешок для клюшек. – Да, сэр. – Где? – Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован против меня. – Видели ли вы этот револьвер до пятого числа этого месяца? – Я не знаю. – Почему вы не знаете? – Потому что я не знаю, был ли это тот самый револьвер, который я видел ранее. – Вы видели револьвер, который внешне похож на этот? – Да. – Где вы его видели? – Я не могу помнить все места, где я видел подобные револьверы. Фирма, несомненно, выпускает сотни тысяч таких револьверов. Я видел их на витринах магазинов спортивных товаров и в некоторых других местах. – И, – сказал Эллис, обвинительным жестом указывая на свидетеля, эти НЕКОТОРЫЕ ДРУГИЕ МЕСТА включают женскую сумочку, не так ли? – Да. – Кому принадлежала эта сумочка? – Миссис Хастингс. – Ага! – воскликнул Эллис. – После всех этих перипетий допроса вы признаете, что видели этот револьвер в сумочке обвиняемой. – Минуточку, – вмешался Мейсон. – Я возражаю против комментариев заместителя окружного прокурора и против самого вопроса. Свидетель не сказал, что он видел именно этот револьвер в сумочке обвиняемой. – Насколько известно, это мог быть и этот револьвер, – настаивал Эллис. |