Книга Мертвый принц, страница 94 – Грегори Киз

– Мне очень жаль, что так случилось с твоим кораблем, – сказал он.

– Ну, мы поговорим об этом, когда ты разбогатеешь, – усмехнулся Малконио. – А пока это моя забота. В конце концов, это же мой корабль.

– Ты надо мной потешаешься, – сказал Казио.

– Нет, – ответил Малконио. – Нисколько. У тебя есть свое предназначение, братишка. Я чувствую это. Твое собственное – не мое, не нашего отца и даже не наших уважаемых предков. Твое. И я рад, что кто-то наконец заставил тебя заняться его поисками. А когда ты его найдешь, надеюсь, ты придешь в мой дом в Туранате и все мне расскажешь.

– Хотел бы я его увидеть, – проговорил Казио.

– Давай не теряй зря время, – улыбнувшись, сказал Малконио. – Аздей, до новой встречи.

Казио пожал брату руку и медленно побрел по берегу к тому месту, где ждали его спутники.

Из Дуврэ вела только одна дорога, больше похожая на узкую тропинку. Казио шагал впереди и вел в поводу осла. Он оглянулся на корабль брата всего один раз, прежде чем они скрылись среди деревьев за деревней. Он увидел крошечную фигурку Малконио, который работал вместе со своими людьми.

А затем взгляд Казио вернулся к дороге впереди.

Вскоре лес уступил место пшеничным полям. Вдалеке виднелись разрозненные домики – и ни одной деревни, даже такой, как Дуврэ. Когда спустились сумерки, Казио развел костер под яблоней, такой старой, что ее нижние ветви лежали на земле.

Энни почти ничего не говорила с той самой минуты, как рассталась с волосами. Казио никогда раньше не видел женщин без волос, и ему не особенно нравилось это зрелище. Стало лучше, когда она накинула на голову шарф.

Пару раз он пытался с ней заговорить, но она отвечала односложно.

Остра тоже помалкивала, и Казио догадался, что девушки на корабле из-за чего-то поссорились и еще не помирились. Ему было интересно, не из-за него ли они поругались. Остра с радостью принимала его знаки внимания, и если Энни ревновала, не показывая этого ему, она вполне могла отыграться на подруге.

Оставался только з'Акатто, который начал ворчать себе под нос, когда его разбудили и заставили пуститься в путь, и к тому времени, как они остановились на ночлег, стал почти невыносим. Когда Казио вытащил Каспатор и начал отрабатывать удары, старик с недовольным видом поднялся и достал собственную шпагу.

– Я видел, как ты атаковал при помощи з'остато, – сказал он.

– Точно, – не стал спорить Казио.

– Глупо, – заявил з'Акатто. – Я тебя этому не учил.

– Не учил, – согласился с ним Казио. – Этот удар попробовал применить против меня один из учеников Эстенио.

– Хм-м. И что, получилось?

– Не получилось, – ухмыльнувшись, ответил Казио. – Я ответил ему перо перфо, и он налетел на клинок.

– Ясное дело. Как только твои ноги перестают касаться земли, ты больше не можешь изменить направление движения. Ты жертвуешь способностью маневрировать.

– Именно.

З'Акатто сделал несколько выпадов в воздух.

– В таком случае зачем ты применил этот удар? – спросил он.

Казио задумался, пытаясь вспомнить.

– Рыцарь уже почти схватил Энни, – сказал он через некоторое время. – Я мог бы до него дотянуться в выпаде, но острие рапиры не пробило бы доспех, а силы удара не хватило бы, чтобы остановить врага. А когда я вложил в удар вес своего тела, мне удалось повалить его на землю. Мне кажется, я проткнул ему кадык, но, поскольку он – порождение демонов, это не имело последствий.

З'Акатто кивнул.

– Я не учил тебя з'остато, потому что это глупый ход, когда фехтуешь на шпагах или рапирах. А когда имеешь дело с противником в доспехах да еще с тяжелым мечом, он может помочь.

Казио с трудом скрыл изумление.

– Ты хочешь сказать, что я правильно поступил?

– Ты поступил правильно, попытавшись нанести этот удар, но все сделал не так, как нужно. Форма была неверной.

– Но у меня получилось, – запротестовал Казио.

З'Акатто погрозил ему пальцем.

– Чему я тебя научил в первую очередь, когда начал давать уроки искусства дессраты?

Казио вздохнул и оперся на рапиру.

– Что дессрата – это не скорость и не сила, секрет в том, чтобы все делать правильно, – ответил он.

– Точно! – вскричал з'Акатто и взмахнул мечом. – Пойми: иногда скорость и сила позволяют тебе добиться успеха, несмотря на неверную форму. Но может наступить момент, когда у тебя не будет ни силы, ни скорости – из-за ранения, болезни или старости, как в моем случае. Лучше быть готовым ко всему.

– Отлично, – согласился Казио. – Что я сделал не так?

З'Акатто занял боевую стойку.

– Движение начинается отсюда, с ноги, которая сзади, – сказал он. – Удар устремлен вперед, и твоя рука должна быть напряжена и на одной с клинком линии. Атаковать следует по внешней стороне, а не по внутренней, потому что так ближе. После этого ты делаешь шаг назад – чтобы либо нанести новый удар, либо отступить. Попробуй.

Казио проделал упражнение несколько раз под присмотром старика.

– Уже лучше. – похвалил его з'Акатто. – Но ты должен резче бросаться вперед и не подпрыгивать так высоко. Чем ты выше, тем медленнее атака, а самое главное, что тебе нужно, это скорость.

– А куда колоть, если противник в доспехах? – спросил Казио.

– В шею. Если рука поднята, это тоже хорошо, бей в подмышку. Если ты стоишь сзади, прицеливайся в щель под шлемом. Еще участок под коленом. Щели для глаз, если дотянешься.

– Не ты ли учил меня, что с рыцарями сражаться нельзя? – Ухмыльнувшись, поинтересовался Казио.

– С ними нельзя фехтовать, – отрезал з'Акатто. – Это не значит, что их невозможно убить.

– Если не считать наших нынешних врагов, – напомнил ему Казио.

– Большинство из них сотворены из плоти и крови, – фыркнул з'Акатто. – А остальным нужно отрубить голову. Мы же знаем, что это возможно.

Он поднял шпагу над головой, направив ее сверху вниз в лицо Казио.

– Если меч находится в таком положении и враг атакует, не отражай удар. Бей вдоль клинка и отбрось его в сторону. Никогда не пытайся парировать атаку мощного меча. Пользуйся ногами – подожди удара, а затем коли и следи за возвращающимся клинком.

Следующие два часа они тренировались при свете костра, рапира против шпаги, и впервые за очень долгое время Казио вновь испытал радость дессраты и вспомнил уроки своего местро.

Наконец старик, тяжело дыша, убрал шпагу в ножны.