Онлайн книга «Дело о позолоченной лилии»
|
– Нет, я увидел его только на полу мертвым. – Ваш мотель открыт для публики? – Конечно. – Мистер Денхем мог приехать и уехать и остаться не замеченным вами? – Конечно. – Перекрестный допрос, – сказал Хедли. – Как вы считаете, – заговорил Мейсон, – мистер Денхем мог войти в номер шестнадцать после отъезда женщины, которую вы называете миссис Уилфред, без вашего ведома? – Да. – И вы не видели его? – Нет. – Это возможно? – Конечно. Я смотрю за автомобилями, которые въезжают и направляются к конторе, но не обращаю внимания на людей, которые направляются сразу же к своим домикам. Я считаю, что они уже живут здесь. – Все это очень хорошо, – сказал Мейсон, – но это обычный рассказ. Скажите, в этот же день вы сдавали еще кому-нибудь номера? – Да, сэр. – Вечером шестого апреля и днем седьмого апреля вы помогали полиции искать пистолет? – Протестую, – встал Хедли, – вопрос не годится для перекрестного допроса. Если суд помнит, мы ни слова не упоминали о седьмом апреля. Речь шла о событиях, имевших место шестого апреля. – Я считаю, что при данных обстоятельствах утро седьмого апреля не относится к делу, – заявил судья Штрузе. – Возражение принято. – Вы видели снова этот пистолет? – спросил Мейсон. – Возражаю, – объявил Хедли, – по постановке вопроса может последовать ответ, что свидетель видел пистолет через неделю. А речь идет о шестом апреля. – Принимаю возражение, – сказал судья. – Вернемся к шестому апреля, – согласился Мейсон. – Вы заметили в тот вечер что-либо необычное? – Нет, сэр. – Брамс покачал головой. Бедфорд наклонился к Мейсону: – Пугните его. Заставьте рассказать о той женщине, – прошептал он. – Пусть опишет ее, надо узнать, кто она! – Вы заметили Бинни Денхема в мотеле? – спросил Мейсон. – Да, сэр. – А вы знали, что он не зарегистрирован в отеле? – Да, сэр. – Иначе говоря, он был чужим? – Да, сэр, но вспомните, мистер Мейсон, что я не мог бы точно утверждать, что он не был в каком-либо номере. Ведь я знал, что обвиняемый снял номер для своих друзей, и считал, что он и есть один из друзей. – Я понимаю, – кивнул Мейсон. – Это касается присутствия мистера Денхема. А вы видели других людей, которых можно назвать неизвестными? – Нет, сэр. – И никого не было в номере двенадцать? Брамс задумался. – Одну минуту. Да. Я сообщил полиции… – Не упоминайте того, что вы сказали полиции, – перебил его Хедли. – Отвечайте только на вопросы и не давайте никакой добровольной информации. – Там был человек, которого я считал чужим, но позже оказалось, что он не чужой. – Некий человек, не имеющий права на пребывание в двенадцатом номере? – Возражаю против принуждения свидетеля к выводам, – сказал Хедли. – Это перекрестный допрос, – заметил Мейсон. – Я думаю, что слова «не имеющий права» вызывают свидетеля сделать вывод, – сказал судья Штрузе, – но я не возражаю против вопроса. Защите предоставлено право вести как прямой, так и перекрестный допрос. Главное, чтобы это способствовало раскрытию условий, в которых было совершено преступление. – Очень хорошо, – согласился Хедли. – Я снимаю свое возражение, ваша честь. Отвечайте на вопрос, мистер Брамс. – Я скажу. Из двенадцатого номера вышла женщина. Она не была той женщиной, которая сняла этот номер. Я поговорил с ней, потому что подумал… ну, мне нельзя говорить, что я подумал. Но я поговорил с ней. – О чем вы с ней говорили? – спросил Мейсон. – Я спрашивал ее. – И что она отвечала? – Ваша честь, мы выходим за рамки перекрестного допроса, – опять вставил Хедли. – Сейчас уже речь идет о пересказе других показаний. – Возражение принято, – констатировал Штрузе. – О чем вы спросили ее? – То же самое возражение, – вскочил Хедли. – Принято. Мейсон повернулся к Бедфорду. – Вот видите, мы наталкиваемся на целую серию технических препятствий, Бедфорд, – сказал он. – Я не могу допрашивать его, не задавая вопросов о его разговорах. – Но мы должны узнать, кто она. Не поддавайтесь, Мейсон. Вы же опытный юрист. Поставьте вопросы так, чтобы судья пропустил их. Мы должны узнать, кто она. – Вы сказали, что женщина, которая вышла из двенадцатого номера, не снимала его? – Да, сэр. – И вы остановили ее? – Да. – И вы сообщили об этой женщине полиции? – Протестую. – Принято. – Вы передали свой разговор с ней полиции? – поправился Мейсон. – Конечно, когда случается подобное событие, полицию в первую очередь интересует все относящееся к самому событию. Но потом они начинают интересоваться всем, что может иметь отношение к делу. – Хорошо, – сказал Мейсон. – Какую часть вашей беседы с полицией вы уделили этой женщине? – Возражаю, – изрек Хедли. Судья Штрузе улыбнулся: – Мистер Мейсон, вы снова протащили часть разговора, поэтому я не возражаю против рассказа обо всем разговоре. Свидетель, отвечайте на вопрос. – В основном их интересовало, слышал ли я выстрел. – Я не спрашиваю об их интересах, – уточнил Мейсон. – Я хочу знать, спрашивали ли они вас о незнакомых вам людях. – Да, сэр, спрашивали. – И как часть вашего разговора с полицией вы сообщили им о женщине из двенадцатого номера? – Да, сэр. – И что вы сказали? – О, ваша честь, – перебил Хедли, – мы топчемся у открытой двери. Этот вопрос не имеет отношения к делу. Мы не возражаем, если его хочет задать мистер Мейсон. Но тогда он может расспрашивать его о чем захочется, обо всяких подозрениях. |