Онлайн книга «Принц Модильяни»
|
– Я-то тут при чем? – Ты знаешь, что Пабло презирает женское тело? Он изобрел кубизм, потому что понял, что в женских формах таится грех. Он начал изображать их такими, какие они внутри. – Нет, он и мужчин так же изображает. – Неправда. Вожделение – это не любовь, вожделение – это лишь слабость. Ему противно то, что он желает. – Макс, давай я кого-нибудь позову? – Кого ты хочешь позвать? – Врача. – Нет, сейчас придет Иисус. Он совершенно не в себе, и я боюсь, что он болен. Он весь вспотел, но ворот его рубашки застегнут. – Макс, может, тебе стоит расстегнуться… – Нет, он сейчас придет, и я должен выглядеть прилично. – Кто придет? – Знаешь, он уже приходил. Сейчас он вернется. – Кто? – Иисус, мой Господь, сын Бога Отца. – Макс, ты еврей. – Уже нет. – Ты еврей, как и я. – Тебе тоже нужно сменить веру. – Нет, Макс, в этом нет никакой необходимости. – Не покоряйся дьяволу. – Какому еще дьяволу? Макс, послушай меня… – Ты можешь встать на праведный путь. Поступи как я. Смени веру и очистись. – Макс, ты что-то принял? Опиум? Гашиш? – Смени веру, Амедео. – Ты все еще нюхаешь эфир? Он смотрит на меня с чрезмерным удивлением. – Эфир? Амедео, эфир – это дьявольский наркотик. Ты знаешь, что он легко воспламеняется? Нужно совсем немного, достаточно одной искры, и все может взорваться. – Успокойся. Скажи мне, что ты принял? – Эфир – нет, никогда. – Кокаин? Он решительно кивает. – Вот почему ты такой беспокойный. – Я не беспокойный, я просто влюблен в своего Господа. Он пришел ко мне и осветил меня своей любовью. Теперь все понятно. Я съел освященную гостию, и теперь он в моем сердце. – Съел гостию? Когда? – Рано утром, в соборе Парижской Богоматери. – Но тебе это не дозволено. – Амедео, не будь глупым. Дозволено, конечно же, дозволено, я сменил веру, теперь я христианин и вижу Иисуса. – Ты видишь Иисуса, потому что ты под кокаином. – Почему ты хочешь все опошлить? Думаешь, все, кто принимает кокаин, могут предстать перед лицом Господа? – Зависит от того, сколько принять. – Амедео, ты еще пребываешь в неведении, ты не понимаешь, что Мессия уже пришел. Ты его еще ждешь. – Нет, Макс, я только что приехал – и поверь мне, я никого не жду. Тебе нужно успокоиться. – Найди Пабло, мы должны ему объяснить, что благодаря ему мы сменили веру. – Макс, я не менял веру, и я не знаю, где Пабло. – Ты такой же, каким был я. Ты противишься любви нашего Господа. Ты хочешь быть верен греху, и я тебя понимаю. Никто не может тебя понять лучше, чем я. Я тоже боялся предать свою веру, потом я просто стал сыном божьим. Я исповедался. Это был трансцендентальный опыт. В результате я получил отпущение грехов. – Ты сказал духовнику, что ты еврей? Макс какое-то время молчит. – А должен был? – Если бы ты ему сказал, возможно, он бы тебя не исповедал и, конечно, не отпустил бы твои грехи. – Значит, я правильно сделал, что не сказал ему. – Я не думаю, что твое отпущение грехов имеет силу. – Я сменил веру. – Каким образом? Макс, как ты сменил веру? Кто это установил? Ты обратился к христианскому священнику? Он совершил обряд крещения? Макс долго размышляет. – Из твоего молчания я догадываюсь, что ты этого не сделал. – Я сменил веру внутри себя. – Внутри себя, я понял. Боюсь, этого недостаточно. Внезапно Макс застывает и пристально смотрит в сторону моей кровати. – Макс, что случилось? – Вот он. Ты его видишь? – Кого? – Его. Я его четко вижу, на кровати. – На моей кровати? – Он лежит со скрещенными на груди руками. Макс опускается на колени. – Почему ты стоишь? Опустись на колени рядом со мной. – Зачем? – Он здесь. Лежит на твоей кровати. Он хочет, чтобы его почтили. Подойди, встань на колени. – Нет, Макс, я не встану на колени… – Не совершай грех гордыни. Встань на колени! Внезапно мне приходит в голову идея, которая может разрешить ситуацию. – Если он лежит на моей кровати, возможно, он что-то хочет тебе сказать. – Что? – Подойди ближе к нему. – Я этого не достоин. – Этого желает он – значит, ты достоин. Более того, знаешь что? Тебе нужно лечь с ним рядом. – Нет. – Да, он тебя об этом просит. Он просит тебя помолиться рядом с ним. – Думаешь? – Разумеется. Иначе зачем он здесь? Не из-за меня же. Нас здесь всего двое, значит, он пришел к тебе. Иди ложись рядом с ним. Давай, поднимайся. – Ты уверен? Макс встает и медленно подходит к моей кровати. – Ложись. – Не тут, Амедео. – А где? – С другой стороны. Здесь – он. – Ах, я понял. Я помогу тебе, пойдем на другую сторону. Вместе мы обходим кровать до стороны, не занятой Иисусом. Наконец Макс ложится. – Думаешь, я его не побеспокою? – Нет, если будешь лежать спокойно и не шевелиться. Закрывай глаза и помолись вместе с ним, хорошо? – Хорошо. Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое… – Макс… не вслух. Молись про себя. – В тишине? – В тишине молитва имеет большую ценность: это не внешнее проявление. Иисус не любит показное, ты разве не знаешь? – Да, ты прав. – Хорошо, тогда закрывай глаза и молись в тишине. – А ты что будешь делать? – Я? Не знаю. Что скажешь? Мне остаться с тобой или пойти поискать Пабло? – Если ты его найдешь, то приведешь сюда? – Конечно. Макс немного размышляет. |