Онлайн книга «Дело о беспокойной рыжеволосой»
— Эксперты сами выскажут свое мнение, — прервал его Страун, — вы не можете дать нам компетентное заключение. — Но я полицейский, и мне знакомы… — Да-да, конечно, — проговорил Страун, — прежде чем будет вызван сотрудник баллистического отдела, я хотел бы заслушать ваши показания относительно этой пули. На ней, как вы видите, выгравированы какие-то знаки. Вам понятен их смысл? — Да, сэр. — Зачем они нужны? — Они дают возможность идентифицировать пулю. — Где эта пуля была вами найдена? — Я достал ее из деревянной опоры ограды, изображенной на фотографии. — Спасибо. Я думаю, нам пора пригласить следующего свидетеля. Я предлагаю принять револьвер в качестве вещественного доказательства номер один, фотографию — в качестве вещественного доказательства номер два, пулю — в качестве вещественного доказательства номер три. — Подождите, — обратился Мейсон к сержанту, приготовившемуся встать со свидетельского кресла, — господин прокурор, могу я задать несколько вопросов мистеру Голкомбу? Мне хотелось бы еще немного побеседовать с ним об этой пуле. — Прошу вас, мистер Мейсон. — Когда вы впервые заметили пулю в столбе? — Пуля в столбе вообще не видна, мистер Мейсон, чтобы ее разглядеть, ее надо сначала достать. У меня не было с собой инструментов. — Когда вы впервые заметили в столбе пулевое отверстие? — Сразу же после прибытия на место. В револьвере не хватало двух патронов, значит, где-то поблизости должна была валяться вторая пуля. Я подумал, что она могла попасть в какой-нибудь предмет и там застрять. Тогда-то я и обратил внимание на пробоину в столбе. — И больше вы не искали? — Где? — Вы больше не осматривали место происшествия? — Нет, почему же, осматривал. Но после того как пуля нашлась, делать там особенно было нечего. — Спасибо, у меня все, — проговорил Мейсон. — Я бы попросил сержанта Голкомба уступить свидетельское место Александру Рэдфилду, — произнес Страун. — Мистер Рэдфилд — эксперт из отдела баллистики. — Да, пожалуйста, — одобрил судья. Мистер Рэдфилд оказался высоким и худым молодым человеком со скуластым лицом и сероватыми глазами навыкате. Он двигался осторожно, а говоря, тщательно подбирал слова, словно боясь сказать что-нибудь лишнее. Произнеся присягу, он представился как специалист в области идентификации оружия. После этого Джофри Страун задал свой первый вопрос: — Перед вами пуля, которую передал нам сержант Голкомб. Она фигурирует среди вещественных доказательств под номером три. Видели ли вы раньше эту пулю, и если да, то где вы ее видели? — Видел, сэр. Первый раз — на месте преступления. В столбе была дыра, и сержант Голкомб извлек из нее эту пулю. — Не могли бы вы указать нам на этой карте место, где находился столб? Свидетель взял карту и поставил крестик в левом ее углу. — Эта карта официальный документ, — проговорил Страун, — вернее, это копия с официальной карты. Я полагаю, никто не будет протестовать против предложения присоединить ее к вещественным доказательствам, обозначив номером четыре. — Защита согласна, — произнес Мейсон. Наклонившись к Нили, Мейсон прошептал: — Заявите хоть один протест. Пусть они знают, что вы тоже ведете это дело. — Лучше не надо, — шепотом ответил Нили, — я боюсь выступить невпопад. Вы так мастерски расправляетесь с этим прокурором — он буквально не знает, с какой стороны ждать удара. — Протест может быть любым, — настаивал Мейсон, — не мешайте им описывать моменты, значимые для существа дела, — не важно, благоприятны эти свидетельства для обвиняемой или нет. Но если мы знаем, что какое-либо их заявление противоречит фактам, — смело протестуйте. Пусть дело перестанет казаться им таким очевидным, заставим их задуматься и пересмотреть свою позицию. В конце концов, в зале сидит и смотрит на вас ваша невеста, да и репортеры будут рады любому неожиданному повороту событий. — Хорошо, я попробую, — согласился Нили, — дерните меня за пиджак, если начну говорить что-нибудь не то. Между тем допрос свидетеля продолжался. — Вы безусловно знаете, что это за револьвер. Это так называемый «кольт-кобра». Мы хотели бы поместить его среди вещественных доказательств под номером один. — Да, сэр. — Вы производили контрольный выстрел из этого револьвера? — Да, сэр. — Опишите эту процедуру, мистер Рэдфилд. — Во время произведения контрольного выстрела дуло револьвера было вставлено в коробку с паклей, так что пуля застревает в ней, оставаясь при этом неповрежденной. — Что происходит потом? — Затем производится анализ пули. — Какова цель этого анализа? — Его цель — выявление характерных отметин на поверхности пули. Они подразделяются на две группы: общего свойства и индивидуального. — Что значит «общего свойства»? — Это царапины, которые появляются на пуле при прохождении через внутреннюю поверхность ствола. Все они имеют характерную ширину и глубину и слагаются в определенный рисунок. Отметины общего свойства позволяют узнать марку и калибр оружия, из которого был произведен выстрел. — А что такое «индивидуальные характеристики»? — Это углубления, появляющиеся на пуле из-за неровности ствола. Невозможно представить себе идеально гладкую поверхность, и, разумеется, ствол каждого револьвера по-своему шероховат. То или иное сочетание этих выступов или углублений встречается только однажды, таким образом, каждый ствол оставляет на пуле свои микроскопические отпечатки, по которым она может быть безошибочно идентифицирована. — Скажите, было ли произведено сравнение контрольной пули с пулей, извлеченной из столба ограды? — Да, конечно, сэр. — Что вы можете сказать о результатах этого анализа? — Мы провели экспертизу общих свойств, равно как и индивидуальных. Как специалист, я могу со всей уверенностью заявить: оба выстрела сделаны из одного и того же оружия. — А пуля, найденная в теле жертвы? Ее доставили к вам в лабораторию? — Да, сэр. — Вы имели возможность осмотреть ее? — Должен сказать, что она оказалась в достаточной степени повреждена. Состояние ее не позволяет провести детальный анализ, но можно утверждать, что и на этот раз стреляли из револьвера того же типа — кольта тридцать восьмого калибра. |