Книга Как воспитать кота и дракона, страница 23 – Виктория Серебрянская

– Алина! – Бирюзовые глазки возмущенно сверкнули. – Ну ты напраслину на меня не наговаривай! Став котом, я не перестал быть джентльменом! – и Бегемот возмущенно задрал кверху розовый носик.

Я закашлялась, глядя на кота, в попытках удержать рвущийся из груди смешок. Нелепая сценка развеселила и помогла справиться с неловкостью и столбняком, напавшими на меня при виде жемчужно-белых, отделанных кружевом панталон. Хотя, если я не ошибаюсь, в этом случае правильнее говорить «кальсоны», а не «панталоны». По-моему, мужское исподнее называется именно так.

Привязывая текучую, приятную на ощупь ткань на мотыгу за одну штанину, я вдруг почему-то подумала, что кот «одолжил» белье у какого-то модника. Может быть… у принца?

– Слушай, Бегемот, а это, случайно, не у Филогиана одолжил нам материал для полотнища флага?

Кошак подскочил на месте, будто его иголкой в попу кольнули, и возмущенно распушил усы:

– Алина! Как ты могла даже предположить такое?

Я усмехнулась, заканчивая вязать скользкие узлы:

– Нет? А чье же тогда?

Мне было просто любопытно, кто же здесь такой модник, что носит исподнее из роскошного шелка. По идее, это должен быть кто-то из самой верхушки аристократии, потому и предположила, что принц. Но я как-то не ожидала, что Бегемот смущенно повесит голову:

– Мое. Хотел сорочку, но впопыхах не нашел.

Мотыга выпала у меня из рук.

***

– А дальше что?

Бегемот возбужденно бегал у моих ног туда-сюда и поглядывал на группку крестьян в отдалении. Их, кажется, стало больше за то время, пока мы изобретали флаг. Я прищурилась, попыталась оценить размер группы и понять, присоединился ли к ним кто-то новый, но быстро сдалась и спросила у кота:

– Бегемот, мне кажется, или их стало больше?

Кот перестал бегать и вгляделся вдаль:

– Ммм… Нет, не кажется, их действительно стало больше! – Он удивленно оглянулся на меня: – Наверное, их привлекло то, что в воротах мелькнула девушка.

Я хмыкнула:

– Будем надеяться, что они достаточно любопытны, чтобы подойти поближе. Кстати, ты мне так и не сказал, сколько нужно предлагать денег за найм на работу!

Не забывая помахивать мотыгой-флагом, я покосилась на Бегемота. Тот фыркнул:

– Пусть еще подойдут поближе, чтобы можно было поговорить. Я не верю, что они наберутся смелости. Но вообще, обычно платят от двух до четырех золотых обычным слугам, один-два золотых помощникам и пять-шесть личным камеристкам и лакеям. Я думаю, – Бегемот исподлобья покосился на меня и дернул усами, – управляющего или экономку ты не собираешься нанимать? Учти, среди этих крестьян, – он махнул головой за ворота, – вряд ли найдется хоть один достаточно грамотный, чтобы занять эту должность!

Я фыркнула:

– Какой еще управляющий? Не шути так! Тут бы горничную, повариху и садовника хотя бы найти! Да поставку свежих продуктов наладить!

В этот момент я краем глаза зацепила движение за воротами: от группы крестьян отделился один мужичок и направился в нашу сторону. Кот удивленно подвигал ушами:

– Ничего себе!.. Неужели, сработало?

Опустив флаг-мотыгу, я напряженно впилась взглядом в приближающегося мужичка. Тот шел медленно, неуверенно, нервно стискивая в руках какой-то бурый комок. Когда мужичку оставалось пройти до нас еще больше половины пути, от группы оставшихся отделилась какая-то девчонка и, подобрав подол юбки, со всех ног бросилась к мужику.

Больше никто не решился подойти к нам ближе. Я напряженно следила за тем, как девчонка догнала мужичка и вцепилась в его руку. Так они вдвоем, словно поддерживая друг друга, и дотопали до ворот:

– Доброго здоровьячка, милостивая госпожа! – обратился ко мне мужик, низко кланяясь. Девчонка поклонилась молча. – Не прогневайтесь, дозвольте спросить?

Не так как-то я представляла себе найм работников. От растерянности кивнула в знак согласия, а сама покосилась на кота. Бегемот молча сидел у моих ног. И я только сейчас подумала о том, что, возможно, он и не станет ничего говорить, ведь Бегемот уже неоднократно давал мне понять, что очень болезненно относится к теме своего превращения в животное.

– Госпожа, – с неимоверной надеждой заглядывая мне в глаза, начал мужичок, – нешто принц сжалился и начал всех обращать обратно в людей?

Я смутилась:

– Нет, уважаемый, этого я еще добиться не успела, всего день, как в замке! Но я уверена, что это случится очень скоро! – торопливо добавила, увидев, как гаснет надежда в выцветших глазах мужичка, как опускаются плечи девчонки. – Я уже говорила с принцем на эту тему, но так быстро подобные вопросы не решаются. Надо немного подождать. А пока, – я быстро глянула на заинтересованно поглядывающего на меня Бегемота и выпалила, опасаясь испугаться и передумать: – мне нужны помощники в замке и вне замка. Можете кого-то посоветовать?

Мужичок и девчонка ошарашенно переглянулись между собою. Секундная пауза, и мужик, еще более жестоко терзая натруженными, мозолистыми пальцами то, что было у него в руках, робко поинтересовался:

– А чаво делать-то надобно?

Раздумывала я не больше секунды:

– Нужен кто-то, кто приведет сад и подворье в божеский вид, а также женщина, которая займется уборкой хотя бы тех комнат, в которых мы сейчас живем. Ну и продукты лишними не будут. У его высочества есть амулет, но он в любой момент может разрядиться, и тогда мы тут будем голодать. А я, как оказалось, точно так же, как и другие обитатели замка не могу покинуть его территорию.

На этот раз парочка наших парламентеров думала намного дольше. А потом мужичок осторожно поинтересовался:

– А ежели вы выйти не можете, то, как же продукты будете забирать?

Хороший вопрос. Я призадумалась. Дядька был прав. Скорее всего, и те, кто согласятся здесь работать, выйти больше не смогут за пределы купола до тех пор, пока этот самый купол не снимут. И что в таком случае делать? Ну, допустим, в первый день те, кто согласится работать в замке, могут принести продукты с собой. Но! Эти продукты надо как-то оплатить все равно. Да и впоследствии принимать все новых людей для того, чтобы они приносили в замок еду, нецелесообразно.

Внезапно мой взгляд упал на руки крестьянина, по-прежнему мнущие нечто бурое, не поддающееся описанию. И меня осенило:

– Сломайте какую-нибудь ветку или сорвите цветок и попробуйте передать это мне через преграду!

Мужичок опешил и часто-часто заморгал на меня выцветшими, выгоревшими ресницами. Зато девчонка сообразила сразу, что я от них хочу. Метнулась в сторону, и через минуту уже протягивала мне веточку, усеянную зелеными листочками и мелкими, мельче горошины, красными ягодами.

Затаив дыхание, я наблюдала, как ветка приближалась к той черте, которую я не смогла пересечь. Медленно, сантиметр за сантиметром. Девчонка, видимо, опасалась оказаться следом за веткой на территории замка и потому ближе не подходила, а только наклонялась вперед, вытягивая руку. В какой-то момент Бегемот вонзил коготки мне в ногу. Но я уже и сама каким-то невероятным, наверное, даже не шестым, а десятым чувством поняла, что ветка пересекла черту! На территорию замка можно передавать переметы!