Книга Адвокат Империи 12, страница 85 – Ник Фабер, Сергей Карелин

…отчаянно скрывая факт своего удивления и лёгкого разочарования. Судя по её эмоциям, этот момент она упустила, и сейчас всеми силами старалась сделать вид, будто этого и не было вовсе.

— Видите? — спросил я, не став раскрывать её замешательства от допущенного косяка.

— Ну, как говорится, молодость хороша тем, что она видит мир острым взглядом, — усмехнулся Вячеслав и отложил в сторону карандаш. — Тем не менее, нам всё ещё нужно убедить Генри в том, что единственное, что у него останется, это бесполезный титул. Как я и сказал Смиту — король без королевства. Убедить, заставить нас сделать то, что нужно, а затем добить его.

Тут мне оставалось лишь согласиться с ним.

Разработанный план бил по самому больному. В Конфедерации, несмотря на то, что считалось, будто титул равноценен принадлежащим Землевладельцу землям и имуществу, это было не так. Право собственности и наследования титула могли быть разделены, благо прецеденты имелись.

Для того чтобы убедиться в этом, достаточно было заглянуть в местное право, где титул Землевладельца являлся личным наследственным правом, передающимся по крови или завещанию. А вот имущество — земли, капиталы и иные активы, уже могли быть отчуждены, переданы, например, через траст, как сделал это Эдвард с Анной, или же проходят отдельными статьями в завещании вне зависимости от титула.

То есть в теории они могли сделать так, чтобы суд признал право Генри унаследовать титул Землевладельца Харроу, но при этом оставил без всего остального. С какой-то стороны, для него это всё равно была бы победа. Потому что именно титул Землевладельца, как и дворянский титул в Российской Империи, являлся показателем особого социального статуса человека. Именно он открывал ему доступ к внутренней политике и влиянию на правительственный курс Конфедерации. Без него никто и никогда не допустит тебя в святая-святых.

Другое дело, что кому ты нужен, когда из всего, что ты можешь предложить, — громкое, но бесполезное имя, за которым нет рычагов давления. В Империи происходило нечто схожее. В то время как мастодонты типа Лазаревых, Румянцевых или, например, того же Смородина вертели капиталами и могли оказывать прямое влияние на происходящее в Империи, то в противовес им были подобные Штайнбергу, Харитоновым и прочим практически нищим аристократам без какой-либо реальной власти за спиной.

— Он никогда не согласится на это, — покачал я головой.

— Я знаю, — согласно кивнул Молотов. — Именно поэтому мы и тратим столько сил на то, чтобы Генри сходил сейчас с ума от этой мысли. Более того, если всё правильно рассчитать, то…

Стук в дверь прервал его на полуслове. Повернув голову в сторону ведущей в гостиную двери, та приоткрылась, и внутрь заглянула знакомая мне служанка.

— Господин Молотов, госпожа Анна просила передать вам, что ужин уже готов, — произнесла она, поклонившись. — Она ожидает вас в столовой.

— Ну, тогда будет крайне невежливо заставлять хозяйку ждать, — безапеляционно заявил адвокат. — Пойдемте. А то мы тут уже почти шесть часов сидим. Голодать и загонять себя работой в могилу ещё никому не помогало.