Книга Адвокат Империи 14, страница 75 – Ник Фабер, Сергей Карелин

— Владимир, если бы за каждый раз, когда человек врёт под присягой, наша судебная система получала рубль, то в государственном спонсировании не было бы необходимости, — усмехнулся я. — Поверь мне. Люди врут очень часто. Особенно в зале суда. Особенно под присягой. И именно по этой причине вы должны знать и уметь применять трюки для того, чтобы повернуть показания такого свидетеля себе на пользу. Эмоциональное, логическое и социальное давление — это способ вскрыть противоречия и сломать искусственную версию событий. Исключив эти методы полностью, вы отдаёте инициативу в допросе свидетелю и теряете её сами.

— Вы не находите, что должны учить нас тому, что будет правильно с этической точки зрения, а не как использовать неэтичные методы в суде? — с легкой иронией в голосе поинтересовалась сидящая за одним из первых столов Екатерина.

— В точку, Руденко. Молодец. Но кое в чём ты всё-таки ошиблась, — повернувшись, я нашёл взглядом Дьякову. — Алина, тот ответ на мой первый вопрос. Где ты его прочитала?

Девушка захлопала длинными ресницами.

— В учебнике, — с лёгким сомнением, будто ожидала какого-то подвоха в столь очевидном ответе, сказала она, и я наградил её улыбкой.

— Умница. Алина всё правильно сказала. Все верные с точки зрения университетской программы и этического кодекса ответы вы найдёте в учебниках. Моя же задача — объяснить вам, как правильно сделать свою работу и не нарушить правила адвокатской этики. Поверьте мне — это будет для вас куда важнее… и труднее.

— А это правда, что вы сейчас защищаете кого-то в суде? — долетел до меня неожиданный вопрос с последних рядов аудитории.

Найдя глазами задавшего вопрос, я поинтересовался. Оказалось, что это Григорьев.

— А ты, Миша, с какой целью интересуешься?

— Да так… просто…

— Да, — не стал я скрывать. — Я представляю одного человека в суде.

— Но у вас же нет лицензии, — тут же встряла Екатерина, но тон её вопроса не носил негативного характера. Скорее обычное любопытство.

— Верно, Катя. И именно по этой причине я делаю это по доверенности адвоката, который является официальным представителем нашего клиента. А теперь колитесь. Вам Шарфин растрепал?

Судя по виноватым и отведенным в сторону взглядам, я попал в цель.

— Так что? Я прав?

— Правы, — негромко отозвался за всех Мелехов. — Он даже предлагал сходить и…

— И посмотреть? — угадал я и не смог сдержать смешка, когда Пётр кивнул.

Видимо, Юра рассчитывал на то, что Калинский прямо там меня и похоронит, хотя я вообще не мог представить, как так вышло, что они знакомы. Впрочем, а какое мне, собственно, дело?

Но что меня удивило куда больше — это эмоциональные реакции на упоминание Шарфина. Ладно там Самойлов или Григорьев. Эти, да и остальные в массе своей, судя по всему, не особо любили главного выскочку группы. Но вот негативные чувства со стороны Екатерины, Мелехова и той же Алины меня действительно поразили. Я то думал, что они, так сказать, состоят в одной «банде». Если раньше, в самом начале, они чуть ли не вслед за ним договаривали, стараясь меня поддеть, то сейчас испытывали по меньшей мере раздражение при упоминание его имени. А Екатерина так и вовсе источала отвращение при одном только упоминание.

Похоже, что достал он не только меня.