Книга Метель, или Барыня-попаданка. Встречи и расставания, страница 38 – Наталья Добровольская

И удивленные крестьяне увидели под сосной совсем молодого человека, подростка, чуть постарше Миньки. Он был закутан во множество тряпок, но тем не менее дрожал от холода и страха.

– Qui es-tu? D'où?^[2]– это Миша, он уже отлично владел языком, что немудрено, имея жену-француженку.

– Je suis le batteur du régiment de chasseurs, pierre Bastien. J'ai pris du retard sur le régiment et j'ai complètement gelé, je pensais que ma mort était venue. Je n'ai tué personne, sauvez-moi, mon cher!^[3]

– Чего он лопочет, барин? Мон шер да моншер! – переспросил Никита.

– Это «мой друг» значит. Говорит, что он барабанщик егерского полка, отстал от своих. Что делать-то будем с ним?

– Жаль мальца, совсем в лесу пропадет. Давайте заберем к себе, а там и посмотрим, что за барабанщик такой, – и Никита, протягивая руку мальчику, вытянул его из сугроба, как репку.

– Дойти-то сможешь? – и видя недоумение на лице подростка, пальцами показал, как идут.

–Oui, oui, je vais y arriver, mais ne vous précipitez pas trop, mon cher!^[4]

И маленький отряд не торопясь пошел по лесу, к своему временному дому.

Расположившись в домике, мужчины начали по привычке хозяйничать – разожгли печку-«гусарку», которая верно служила им все это время, повесили ближе к огню одежду и посадили туда же несчастного барабанщика, отогреваться. Стали готовить обед, благо запасов было много. Наевшись горячей каши и напившись душистого чая, бедный Пьер тут же заснул.

– Что же с ним делать, с бедолагой? В Деревенщики отвести или здесь оставить? – рассуждал Миша.

– Да можно и так, и так, только это же кого-то отправить надо с ним, а у нас и так людей немного. Пусть здесь сидит, кашеварит, за порядком следит, – это Никита, видно, что ему жаль совсем юного солдата.

– За порядком, это хорошо, а скажите, други мои, почему часовой у нас порядок нарушил и не предупредил, что военные рядом? А если бы это враги были? Кто на посту стоял?

– Я это был, – потупившись, ответил Прохор, дворовый Маши.

– Ну, и что скажешь?

– Да это, барин, оробел я как-то, как конем на меня офицер наехал, враз язык и отнялся.

– Язык отнялся! Эх, Проша, выпороть бы тебя по-хорошему, да некому и мне некогда. Но имей в виду, ежели в следующий раз так оробеешь, накажу, не посмотрю ни на что! Понял ли?

– Понял, барин, понял, спаси вас Господь за доброту вашу, – и Прохор хотел поцеловать Мише руку.

– Уйди с глаз моих, знаешь же, что не люблю этого. Иди лучше посмотри, где там военные, уже подойти должны.

И действительно, через несколько минут Прохор влетел в избушку и закричал:

– Едут, много их, целый отряд, многие на конях, Авдеич их ведет.

– Так, Никита, думай, где расположить людей, да и лошадей надо обиходить.

– А что думать – соседняя заимка рядом, там и конюшня есть, туда часть людей отправим, остальные здесь – в тесноте да не в обиде.

Когда все подъехали, Миша, поздоровавшись сразу со всеми, предложил рядовым с лошадьми отправиться в соседнюю заимку, а подошедших офицеров он пригласил к себе в домик. Анатоль и еще какой-то мужчина, похожий скорее на крестьянина, чем на офицера, зашел вместе с ним.

Анатоль сказал:

– Позвольте представить, подполковник Ахтырского гусарского полка, Денис Васильевич Давыдов.