Книга Стеклянный дом, страница 113 – Сара Пекканен

Голова кружится от того жуткого объяснения, что приходит на ум. В этом доме меня всякий раз как будто затягивают зыбучие пески, и я отчаянно барахтаюсь, не в состоянии ясно мыслить.

Чувствует ли Роуз мой страх? Я не могу ее разглядеть, потому что яркое солнце светит мне в глаза. Быстро моргаю, чтобы зрение прояснилось. Слишком часто Роуз заставала меня врасплох. А ведь я здесь главная и должна все контролировать. Но чувствую, что расклад в ее пользу. Нужно срочно что-то придумать, пока Роуз не поняла, что одержала надо мной верх.

Входя в комнату, напоминаю себе: надо держаться уверенно. Поэтический сборник Мэри Оливер лежит лицевой стороной вниз на коленях Роуз. Но все ее внимание приковано ко мне. Солнечные лучи больше не ослепляют меня, но выражение ее лица все же никак не прочесть. Даже не знаю, какая из Роуз предстала передо мной сегодня.

Прошлый раз в ее комнате я села на корточки рядом с ней. Хотела оказаться на ее уровне. Сегодня об этом не может быть и речи. Я присаживаюсь на край кровати, в нескольких футах от Роуз. На ней узорчатое сине-желтое платье с карманами. Из-за складок на ткани непонятно, есть ли что-нибудь в карманах. Я отрываю от них взгляд и обращаюсь к Роуз:

– Я тебя искала. Думала, ты в комнате мамы. Ты не слышала, как я тебя звала?

Роуз качает головой один раз. Как бы то ни было, происходит своего рода диалог.

Я благодарна ей и за это, что мне совсем не нравится. Просто в голове не укладывается – все повернулось таким образом, что эта маленькая девочка может легко вывести меня из равновесия, и я не знаю, чего от нее ожидать. При всем при том я далеко не из пугливых. На протяжении карьеры мне неоднократно угрожали родители клиентов – несколько лет назад даже пришлось нанять сотрудников охранной фирмы на пару-тройку месяцев. Был случай, когда мать одного из клиентов, услышав вопрос, который ей не понравился, запрыгнула в мою машину и уехала, оставив меня без кошелька и телефона среди темного парка в сомнительном районе. Родители действуют агрессивно, когда считают, что кто-то становится между ними и их детьми, – это своего рода животная реакция.

Но впервые за мою практику меня из колеи выбивает ребенок. Я смотрю на хрупкую, странно одетую девочку и снова признаю́: не имею ни малейшего понятия, на что способна Роуз и какие тайны она хранит.

Но время работает против меня. И мне необходимо все выяснить.

Подхожу к столу, но не смотрю в лицо Роуз. Я смотрю на ее руки. Один коп как-то сказал: «Когда есть подозрение, что кто-то может достать оружие, вы заметите это быстрее, если будете следить за руками». Руки Роуз сложены поверх книги, ногти с лунками идеальной формы аккуратно подстрижены.

Я нахожусь так близко, что при желании она может меня коснуться. Беру белую доску и синий стираемый маркер, затем возвращаюсь к кровати. Я пишу:

Я разворачиваю к ней доску и поднимаю ее. По движению глаз вижу, что Роуз читает мои вопросы. Я протягиваю ей доску и маркер. Она явно не собирается брать их в руки. Я выдыхаю и пишу ниже:

Я поднимаю доску, даю Роуз достаточно времени на усвоение информации и снова предлагаю вступить в переписку. На этот раз она не отказывается.

Затаив дыхание, слежу, как она пишет. Отсюда не различить, что именно, из-за того, как она держит доску. Затем Роуз поворачивает ее ко мне.