Книга Стеклянный дом, страница 121 – Сара Пекканен

Две слезинки катятся по моим щекам, трансформируясь по пути из старой боли в новую благодарность. Я смахиваю их кончиками пальцев и делаю большой глоток вина, собираясь с духом.

Чарльз и я некоторое время сидим молча. Затем он спрашивает:

– Ну что, готова?

Мое «да» напоминает хриплое карканье.

Я достаю из сумки тонкую папку из манильской бумаги с материалами дела о смерти моей матери, кладу на журнальный столик. Открываю копию отчета и смотрю на первую страницу.

Мне семь лет, я совсем одна.

Моя мама сегодня ушла раньше обычного, оставила включенным свет и наш старый телевизор, который показывал какое-то игровое шоу. Она обещала скоро вернуться, но забыла поцеловать меня по-эскимосски перед уходом. Я слышала, как она удаляется по коридору, быстро стуча шлепанцами, словно убегая. Я ждала, что она вспомнит о поцелуях и вернется. Но она не вернулась.

Я заглядываю под кровать и в шкаф, стоящий в единственной комнате нашей маленькой квартиры, – там никого нет. Но когда на улице темнеет, все выглядит по-другому.

Простыни воняют кислятиной – я бы хотела, чтобы мама отнесла их в прачечную, как мы делали по утрам в субботу, и тогда они будут пахнуть «Тайдом». Мы уже несколько месяцев туда не ходили. Мама теперь выглядит очень усталой по утрам, она просит меня принести ей кока-колу из холодильника и замороженного печенья «Поп-тартс», и хотя мне она говорила, что от сахара я стану очень активной, кажется, что на нее он действует совсем по-другому. Она лежит в кровати до самого обеда и потом перебирается на диван.

Я знала, что нужно спать, но мешал шум: в коридоре хлопала дверь, какой-то мужчина орал, какая-то женщина ритмично вскрикивала, будто от радости, музыка из машин, проезжавших мимо нашего дома, так гремела, что казалось, стены трясутся.

Я смотрела на потолок, покрытый разводами от протечек, и представляла, что это облака. На улице стало темным-темно, и я уже не слышала ничьих голосов, а звуки доносились откуда-то издали, и от этого было еще страшнее. Я хотела встать с кровати и посмотреть на маленькие часы на плите, но боялась даже пошевелиться.

Мама никогда раньше так долго не задерживалась. Она больше не водит машину, ведь у нас ее нет, поэтому олень не мог выпрыгнуть перед ней на дорогу и вызвать аварию, как это произошло с папой.

Должно быть, случилось что-то ужасное. Мама раньше никогда не оставляла меня одну на всю ночь.

Я долго лежала без сна, пока небо за окном не изменило цвет с черного на светло-серый, а потом на голубой. Наконец я услышала поворот ключа в замке. Побежала к двери. Мама шатаясь вошла в комнату. Ее длинные волосы спутались, а макияж размазался так, будто ей подбили оба глаза. На ней был только один шлепанец, на босой ноге – уличная грязь. Взгляд казался странным, она смотрела куда-то сквозь меня. И словно не имело значения, что ее так долго не было.

Но наверное, она меня увидела, потому что сказала: «Детка, достанешь мне кока-колу?»

* * *

– Стелла?