Книга Стеклянный дом, страница 89 – Сара Пекканен

За всю свою жизнь я открылась всего нескольким людям, но среди них не было моих клиентов. Сейчас я решаю открыться Роуз:

– Со мной тоже такое было. Я тоже замолчала после смерти мамы и не говорила некоторое время. Мне было семь лет.

Роуз поворачивается ко мне. Одна половина ее лица освещена, другая – остается в тени.

– Я находилась в режиме выживания. Никому не доверяла. Просыпалась среди ночи и хотела позвать маму, но не получалось. – Мой голос дрожит. – Я чувствовала себя очень одинокой, будто находилась в туннеле и никто не мог добраться до меня. Но ты не одна, Роуз. Не знаю, что с тобой происходит, но я хочу помочь тебе.

Роуз смотрит на меня еще несколько секунд, затем отворачивается и разглядывает аквариум. Надеюсь, мои слова достигли цели.

Спустя мгновение Роуз решает продолжить путь к Аллее акул. В центре масштабной экспозиции расположен трехэтажный зигзагообразный пандус с металлическими перилами. Это место для посетителей. Освещение очень тусклое. Мы окружены стеклянными стенами, удерживающими морские существа в аквариуме. Мы находимся в центре их мира, и никак не наоборот.

Тигровые песчаные акулы и мелкозубые пилорылы скользят мимо, описывая бесконечные круги. Роуз стоит словно зачарованная в самом центре пандуса. Она наблюдает за акулами. Я наблюдаю за ней.

Интересно, она хоть немного смягчилась? Начинает мне доверять? Не могу сказать уверенно, но кажется, что да.

Мимо нас проходит молодая пара, затем отец с малышом в рюкзаке-переноске, но Роуз остается на месте.

– Наверное, странно, что Тины нет рядом, – говорю я мягко. – Помню, когда умерла моя мама, я не могла этого понять. Как так – она только что была здесь, а теперь ее нет?

Роуз поворачивается ко мне. Она стоит на пандусе выше, чем я. Я делаю к ней шаг и не сразу осознаю зачем. Мне не нравится иллюзия, что она почти такого же роста, как я.

Я много думала о том, что именно хотела бы услышать после смерти матери. И теперь обращаюсь с этими словами к Роуз. Но смягчаю их, чтобы не возникло никакой двусмысленности.

– Твой мир изменился. Ничто уже не будет таким, как прежде.

Роуз пристально смотрит на меня. Чувствую в ней перемену. Теперь между нами протянулась незримая нить. Я должна достучаться до Роуз. Ведь что-то из сказанного мной задело ее за живое.

Собираюсь продолжить монолог, но тут на пандусе чуть выше нас появляются мама с дочкой. Девочка на несколько лет младше Роуз, и это совсем другой ребенок: в поношенных джинсах и свитерке с бабочками, с растрепанными волосами и задорной походкой.

Молодая мать несет малыша в рюкзаке-кенгуру и сумку для подгузников, переброшенную через плечо. Она на десяток ярдов отстает от дочери.

– Оливия, не так быстро!

Девочка прикасается к Роуз и спрашивает:

– Как тебя зовут?

– Привет, – отвечаю я. – Я Стелла, а это Роуз.

Оливия рассматривает Роуз:

– Сколько тебе лет?

Стараюсь понять, не стесняется ли Роуз. Кажется, она не против, поэтому я продолжаю наблюдать за происходящим.

Роуз поднимает руки и показывает девять пальцев.

– Ей девять. Она на четыре года старше тебя, Оливия. – Мать девочки бросает короткий взгляд на Роуз, затем на меня. – Мы не хотим вам надоедать. Пойдем, Лив.