Онлайн книга «Хранитель изумрудной печати»
|
— Мы — твои постоянные клиенты, — не сдавался могильщик, — проводим в твоей таверне чуть ли не каждый вечер, а этот хлыщ зашел сюда один раз, и то наверняка по ошибке. Пускай себе ходит в дорогие заведения возле Форума… — И слушать тебя не хочу! — Вальпургия, — строго проговорил второй могильщик, плотный мужчина лет пятидесяти, — ты не забыла, что я на прошлые календы сделал тебе предложение руки и сердца? Так что мы с тобой скоро породнимся, а разве можно так обращаться с будущим мужем? — Ты, может, и сделал мне предложение, да только толку от него, что от козла молока! Предложение руки и сердца, говоришь? Да только руки у тебя вечно в грязи, а сердца вообще нет! Сказано — пересаживайтесь или выметайтесь! Или Айша сейчас сама выкинет вас! Вы знаете, рука у нее тяжелая! — И Вальпургия оглянулась на свою чернокожую рабыню. — Не горячись, Вальпургия, не горячись! — промолвил старший могильщик, поднимаясь. — Мы уже пересаживаемся. Только уж и ты пойди нам навстречу — вели своей девке принести нам еще один кувшинчик тускуланского! — Тускуланского? — усмехнулась хозяйка. — Может, тебе еще выдержанного фалерна принести? Будь доволен, если налью вам еще кувшин моего домашнего вина! — Домашнего так домашнего, — согласился покладистый могильщик и подмигнул своему приятелю — мол, учись, как дела делаются! Как только могильщики освободили стол возле очага, Вальпургия обмахнула его тряпкой и обратилась к новому гостю: — Садитесь, милостивый господин! Сейчас подам вам своего лучшего вина и закуски. Чего вы изволите — зайчатину с фасолью или похлебку из бобов со свининой? Гость с недоверием оглядел грязную таверну и произнес: — Подай мне только свежего хлеба и оливок. Ну и кувшинчик вина получше. — Слушаюсь, милостивый господин! Вальпургия тотчас поставила перед гостем вино и закуску и замерла в ожидании новых распоряжений. — Вот еще что, — проговорил гость, понизив голос, — не спрашивал ли кто сегодня дорогу к храму Гермеса Лидийского? — Гермеса Лидийского? — переспросила Вальпургия. — А что ее спрашивать, этот храм отсюда совсем близко, можно сказать, рукой подать… — Эй, Вальпургия! — окликнул хозяйку старый гладиатор. — У меня в кувшине пусто! Разрази тебя гром, какая ты хозяйка? Принеси мне еще вина, да не того, что в бочке возле очага, а лучшего тускуланского! Ты знаешь, я сегодня при деньгах! — Сию минуту, добрый господин! Вальпургия, что-то бормоча под нос, отправилась за вином, а гладиатор поднялся из-за стола, подошел к человеку в плаще с полосой и прошептал, склонившись к его уху: — Тебя уже ждут! Выйди из таверны, обойди ее слева и постучи в дверь три раза! Гай Секвенций положил на стол серебряную монету и покинул таверну. Выйдя на улицу, он на какое-то время ослеп в ночной темноте после ярко освещенного помещения, поэтому не заметил тень, стремительно метнувшуюся в проход между двумя хижинами. Когда глаза его привыкли к скудному свету луны, он свернул налево и почти сразу увидел низкую деревянную дверь. Остановившись, мужчина трижды постучал в нее. Дверь тут же открылась, и гостя втащили внутрь, в полную темноту. Гай Секвенций оттолкнул схватившую его руку и потянулся за мечом. Однако в грудь его уже уткнулся наконечник копья, и недовольный голос проговорил: |