Книга Медальон с пламенем Прометея, страница 41 – Юлия Алейникова

Времени на часах было еще только половина седьмого, а потому Михаил Николаевич запер в сейф папку с делом и, надев пальто и прихватив планшет, поспешил покинуть кабинет.

И вот он снова сидит на знакомой кухне, снова его поят чаем и кормят кислыми щами, наваристыми, с краюшкой свежайшего хлеба, и смотрят на него спокойными ласковыми глазами. И от этого на душе светло и спокойно и не хочется думать про убийства, допросы и чужие воротнички, но совесть заставляет его вспомнить о долге, и он, отложив в сторону ложку и печально вздохнув, приступает к делу:

– Анфиса Тихоновна, а я к вам вот с каким вопросом, собственно. Не носил ли ваш брат при жизни какой-нибудь цепочки на шее, может, там, с медальоном или еще с чем? – без особого интереса спросил Михаил Николаевич, соображая, как бы задержаться подольше в гостях и удобно ли будет спросить еще стакан чаю.

– Ну как же, носил, конечно, и не снимал никогда. А что, разве на нем цепочки той не было, когда его из дому выносили? – удивленно спросила Анфиса Тихоновна, и с майора в один миг слетела сытая благодушная сонливость, приправленная неуместными мечтаниями личного характера.

Вот ведь они идиоты, даже не дали Анфисе Тихоновне на тело убитого взглянуть, когда выносили, а ведь сколько бы времени сэкономили!

– Нет, не было, – сердито буркнул майор, костеря себя на все рогатки. – А что именно за цепочка была, откуда взялась и так далее?

– Ох ты ж, это, выходит, его из-за этого камня убили? Выходит, Зинаида-то и впрямь ни при чем! – не слушала майора Анфиса Тихоновна, радуясь такому повороту.

– А вот это еще не доказано, – поспешил разочаровать ее майор и вернуть к разговору. – Так что это был за медальон?

– Старинный, сразу видно. Цепочка толстая, от времени потемнела. Длинная, вот до середины груди, – показала на себе Анфиса Тихоновна. – А на ней камень в оправе, оправа тонкая, а камень большой, красный. Я в них не разбираюсь, но слыхала, что вроде рубин это, а может, и ошибаюсь.

– А откуда он у Зыкова?

– Не знаю. Когда я у них поселилась, медальон уже был. Афанасий его никогда не снимал, старался никому не показывать и говорить о нем не любил. Он даже когда в баню ходил, то перед тем его в какую-то тряпицу заворачивал, чтоб люди не видели, но не снимал. Ни-ни. Как-то, помню, еще вначале, сразу после свадьбы, Зинаида к нему с этим камнем пристала, мол, дай поносить. Он ей тогда вообще ни в чем отказу не давал, а тут встал намертво, как она ни скандалила, каких слез ни лила, нет, и все. И в войну, как бы тяжело ни было, про продажу камня и слышать не хотел, всегда говорил только одно: «Погодите, снимете с меня мертвого». Вот!

«Вот это да, – почесал макушку Михаил Николаевич, – вот это опростоволосились».

– А какого размера был камень?