Книга Золотой камертон Чайковского, страница 67 – Юлия Алейникова

Как ни хорохорился Даниил, как ни строил из себя крутого парня, у него не было внутренней уверенности, что он все делает правильно, что он справится с бедой, выстоит, особенно здесь, в Петербурге, где не было папиных юристов. Так что мамина поддержка ему была очень важна. Так же, как и ее присутствие. Да и смерть отца, на которого он привык полагаться, к чьей защите и заботе привык, напугала его, выбила почву из-под ног, заставила о многом задуматься.

– Александр Юрьевич, я разыскал того типа, что Ившина на проходной караулил, – влетая в кабинет, с порога сообщил Артем Хромов. – Вот, пожалуйста. Баскин Михаил Аркадьевич. Я про него и разузнать кое-что успел. Учился вместе с Ившиным в консерватории, даже были приятелями. Был приличным пианистом, но захотел стать еще и композитором. Где-то там работал после окончания учебы, а потом разразился скандал, году этак в девяносто пятом – девяносто шестом, что-то около того. Так вот. Скандал разгорелся вокруг одного музыкального сочинения Ившина. Какой-то оратории, написанной к пятидесятилетию Победы. Вышло очень мощное, очень политически уместное и вообще крутое произведение, с которым Ившин засветился на Центральном телевидении, получил какую-то правительственную награду, в общем, прогремел на всю страну. Ему тогда еще тридцати не было, и такой успех!

Он даже в Колонном зале выступал на каком-то правительственном концерте, на всю страну транслировали, Ельцин в зале сидел.

– Ну а при чем тут Баскин? Или как его там?

– Баскин, – подтвердил Артем. – Этот Баскин публично обвинил Ившина в плагиате.

– Неслабо. И как?

– Никак. Сперва он орал, что его обокрали, в узких кругах, потрясал какими-то нотами, потом обратился в прессу и на телевидение. У нас на ту пору скандалы уже вошли в моду, и его с радостью приняли на всех возможных каналах.

– А Ившин что?

– Ившин участия в склоке не принял, только сообщил через своего представителя, что кантату написал сам и продолжит писать музыку дальше, чтобы ни у кого не возникло в дальнейшем сомнений в его авторстве и таланте.

– И чем закончилось?

– Да ничем. Баскин поорал, поорал и успокоился. А Ившин лет через десять уехал в Штаты. В итоге Ившин прославился, а о Баскине никто, кроме этого скандала, ничего вспомнить не может.

– Ну что ж. Показательно. Так зачем же он искал Ившина, извиниться хотел?

– Судя по всему, нет. После выступления Ившина на фестивале Баскин принял участие в телевизионном шоу на нашем Петербургском канале. И снова заявил, что Ившин украл у него в молодости музыку, и снова тряс нотами, требуя экспертизы.

– Любопытно.

– Да. Экспертиза состоялась тут же в эфире, и эксперты сошлись во мнении, что с большой долей вероятности сочинение Баскина могло быть позаимствовано Ившиным, немного переработано и выдано за свое. Но, по большому счету, все это было телевизионным трепом. Никаких официальных заключений никто не дал. А Баскин с экрана обвинял Ившина, что тот украл у него славу и богатство, хотя последнее его мало интересует.

– Молодец, Артем, наконец-то есть с чем работать, – довольно заключил Александр Юрьевич. – Разыщи этого Баскина, выясни, чем дышит, как живет, самого пока не трогай. Не спугни. Бережно так, вокруг да около, без предъявления документов.

– Ясно.