Книга Золотой камертон Чайковского, страница 68 – Юлия Алейникова

– Все, работай, а ко мне сейчас должен Наумкин явиться, так что дуй давай.

– Александр Юрьевич, добрый день! – бодро, энергично приветствовал капитана Виталий Константинович, протягивая руку. – Что, уже появились новости по убийству Павла Владимировича?

Но капитан протянутую руку проигнорировал.

– А вы что, родственник убитого, что мы должны вас информировать о ходе следствия?

– Нет, вы, конечно, не обязаны, и это я как-то опрометчиво… – теряясь и робея, залепетал Виталий Константинович, но тут же расплылся в неуместной улыбке. – Простите. Простите, – поспешил он спрятать ее, смешно и нелепо вытягивая губы дудочкой. – Простите. Это… просто… знаете, такой успех, такая радость, я все объясню. – Он упруго плюхнулся на стул и радостно затараторил: – Понимаете, я сейчас встречался с родственниками покойного Павла Владимировича, с его сыном и с бывшей женой. И они согласились, чтобы мой фестиваль назывался теперь Фестивалем Павла Ившина! Вы понимаете? Совершенно безвозмездно! Ну какие-то преференции, вроде билетов, приглашений на открытие и закрытие в качестве почетных гостей, проживание и дорога за счет принимающей стороны… Господи, да это просто как в лотерею выиграть! – с детской простодушной искренностью делился Наумкин. Его водянистые голубые глазки, опушенные золотисто-рыжими ресницами, сияли безграничной радостью, и казалось, ничто не сможет огорчить парящего на вершине блаженства Виталия Константиновича.

Но капитану Гончарову это удалось, причем всего одной коротенькой фразой.

– Ради этого вы убили Павла Ившина?

– Что, простите? – споткнулся на полуслове Наумкин. И Александр Юрьевич со злорадным удовольствием увидел, как радужные облака под окрыленным великими финансовыми надеждами господином Наумкиным стали сжиматься, таять, обращаться дымком, а сам он с головокружительных высот вверх тормашками полетел в бездонную пропасть реальности, где совершил жесточайшую посадку.

Капитан Гончаров любил разыгрывать из себя честного недалекого служаку, но в душе был вовсе не так прост. Пока ожидал прибытия в следственный отдел господина Наумкина, Александр Юрьевич успел сделать несколько телефонных звонков, в том числе своей старой знакомой Ксении Врабие, работавшей в толстом глянцевом журнале «Музыкальный Парнас», и попросил собрать все возможные сведения о Виталии Наумкине. Ксения перезвонила через час и вывалила капитану все сплетни, какие ходят о Наумкине по городу.

Из полученных сведений выходило, что господин Наумкин, человек хоть и бездарный как музыкант, но зато невероятно оборотистый администратор, скользкий, предприимчивый и способен извлечь выгоду из камня у дороги. При этом иметь финансовые дела с ним не рекомендуется, уж очень тяжело он расстается с деньгами. Музыканты иногда по полгода не могут у него гонорар за концерты вытребовать.

Совершенно ясно, что человек жадный и оборотистый, даже смерть ближнего может обернуть для себя колоссальной выгодой.

– Я спросил, – спокойно повторил капитан, – из-за этого вы убили Павла Ившина?