Онлайн книга «Мольберт в саду Джоконды»
|
И он стал излагать ей свое видение их сотрудничества. Лиза, стоя перед диваном, где развалился Юрбен, и продолжая курить, слушала его разглагольствования о том, как она будет рисовать копии подлинников, которые должны перекочевать к богатому коллекционеру, и сколько ей за это будет платить босс Юрбен. Похоже, это и есть то падение, о котором вела речь Гертруда. Но как-то слишком быстро оно наступило. Впрочем, Лиза знала: нет, не быстро. Этот тип будет наживаться на ней, и у нее не останется иной возможности, кроме как выполнять его приказания. Рано или поздно наступит конец – Юрбен причинит вред и ей, и, что самое ужасное, ее семье. Дочке, отцу, сестрам Сергея Апполинарьевича, которые уже стали частью ее семьи. И все из-за «Моны Лизы», которая висела в детской Клодетт. – Ты меня поняла? – раздался голос Юрбена, и Лиза, медленно кивнув, ответила: – Да, поняла. Она и в самом деле поняла: вырваться из этого дьявольского круга она уже никогда не сможет. А если и вырвется, то с большими потерями – и весь ее уютный мирок, который она создавала все это время, окажется разрушенным. А что потом? Потом уже ничего не будет – ровным счетом ничего… – Ну и отлично, что поняла, детка. А то я уже думал, что ты начнешь кочевряжиться. Не забывай, у тебя ведь такая прелестная дочурка… – Ты уже говорил, – произнесла Лиза, а Юрбен, похлопав по дивану рядом с собой, захохотал: – Надо – так еще скажу, крошка! Садись лучше рядом со мной, думаю, теперь, когда мы будем работать рука об руку, нам лучше поближе познакомиться. Докуривая сигарету, Лиза поняла: да, если она согласится – а не согласиться она не может, – то сама разрушит свой мир. А если нет, его разрушит Юрбен. А вот что будет, если Юрбен вдруг умрет? Прямо здесь и сейчас? Тогда все останется так, как было. Так, как было? Да, прямо здесь и сейчас, потому что иной возможности не представится. Он ведь сам сказал, что, кроме коллекционера и ее самой, никто о краже не знает. Коллекционер будет молчать и уж точно не станет донимать ее, если он вообще в курсе, кто изготовил подделку. Значит, вся проблема только в нем – в Юрбене, который, раскорячившись, полулежал перед ней на диване. – Можешь, отошлешь свою дочку с гувернанткой на прогулку? – произнес он масленым голосом. – А мы тут займемся кое-чем интересным… – Отличная идея, – похвалила Лиза. – Сейчас же так и сделаю. А потом вернусь к тебе. Вернусь и убью. * * * Отослав сестру Сергея Апполинарьевича вместе с Клодетт на прогулку и велев пройтись по рождественским базарам и не возвращаться раньше чем через три часа, Лиза зашла на кухню и, вцепившись руками в стол, поняла: она только что приняла решение убить человека. Получается, во всем виновата «Мона Лиза», та самая, которая висит в детской над кроваткой дочери и разбросанными по ковру игрушками. Нет, не «Мона Лиза», а она сама. Ведь все могло бы быть иначе. Если бы она не приняла решение заменить оригинал подделкой… То ничего бы от этого не изменилось – Юрбен все равно бы развалился сейчас на ее диване и, ожидая сначала плотских утех, потом намеревался превратиться в ее хозяина. А у нее хозяев не было – она сама себе хозяйка. Себе, своей профессии, своей дочери – и своей жизни. |