Книга Дети Антарктиды. На севере, страница 85 – Даниил Корнаков

Потом внимание Матвея зацепил Юдичев, присевший рядом со скучающим Тихоном, который при виде внезапного соседа отпрянул.

Ну вот, намечается очередная склока между этими двумя, подумал Матвей, но на деле все произошло совсем иначе. Юдичев поинтересовался у парня, при нем ли его игральные карты и предложил сыграть в Дурака.

— Я твоих этих покеров и блек-джеков не знаю, — ответил Максим на сморщившееся лицо мальчишки, когда тот услышал название предложенной игры. — Так что либо Дурака, либо сиди тут дальше в носу ковыряйся. Ну еще в Пьяницу можем, если знаешь такое.

Порешили всё-таки сыграть в Дурака. Тихон вытащил чехол с колодой из кармана, карты зажужжали в его ловких пальцах и они приступили к первой партии.

Матвей почувствовал умиротворение, наблюдая за жарящим мясо Лейгуром, пишущей в дневнике Арине и ворчащему от угодивших ему в руки плохих карт Юдичеву. На миг, всего лишь на крохотный миг все тяготы исчезли, и ему было хорошо. Но все это длилось до той поры, пока в поле его зрения не объявилась Надя. Женщина шла рядом с Машей, которая поглаживала ее на ходу по спине в знак утешения. Обе они продолжали лишь одним им известную беседу, начавшуюся сразу после окончания ужина, еще на улице.

Надя беременна — вихрем пронеслось в голове у Матвея. Эти два слова не давали ему покоя, давя на живот словно груда тяжелых камней, разом обрушившихся откуда-то сверху.

Собиратель размышлял:

Когда это произошло? Когда она и Йован успели?

И тут, вороша в памяти те дни, когда его лучший друг еще был жив, он вспомнил, как случайно застал эту парочку наедине там, в метро, спрятавшуюся ото всех в служебном помещении.

Точно, тогда это и произошло, заключил про себя Матвей.

От размышлений его прервал голос Юдичева:

— Эй, собиратель, чего ты там расселся? — Он кивнул в сторону карт. — Давай к нам, втроем-то веселее.

— В другой раз, — отмахнулся он и встал с лавочки.

— Куда ты? — Маша прервала беседу с Надей, обратив на него внимание.

— Схожу по нужде, я скоро.

На самом деле ему вдруг остро понадобилось побыть одному. Он и сам не понимал почему.

— Будь осторожнее, все же Тень…

— Да, я знаю.

Матвей вышел наружу, спустился с платформы и почувствовал как вечерняя прохлада ласково коснулась лица. Далекие звезды едва начали проявляться среди бесконечного, темно-синего полотна, а мягкий и яркий свет Луны касался снежных островков, превращая их в самые настоящие природные светильники.

Пройдя немного он заметил покрытый ржавчиной локомотив, стоявший на рельсах. Отчего-то ноги сами повели его в ту сторону и спустя несколько шагов тяжелое и поганое чувство стало сильнее, а та самая груда невидимых камней, упавшая на него при мысли о Нади, превратилась в настоящую лавину из булыжников.

Он подошел к железным ступеням, ведущим в кабину машиниста, коснулся железных поручней и стал подтягиваться пока вдруг сдавленное рыдание не стиснуло его горло. Так и не поднявшись до кабины он сел на ступень, махом сбросил с головы шапку и схватился за волосы.

Отчаяние захватило Матвея Беляева подобно взявшейся из ниоткуда болезни. Еще и Надины слова про потерю Домкрата и с ним же и шанс на починку электромобиля проносились в голове раз за разом, как заевшая пластинка, лишь усиливая его тревогу. Как решить эту проблему? До сих пор он даже не задумывался об этом, а теперь это занимало все его мысли. Еще и вдобавок к этому новости о беременности Нади. Боже…