Книга Горькая истина, страница 124 – Шанора Уильямс

– Больно видеть, как низко ты пал, мой старый друг, – вздыхает Сэм.

– Да пошел ты! – шипит Доминик.

Сэм глядит на него, вздыхает, потом берет стул за спинку и поднимает его. И вот Доминик снова в вертикальном положении, а Сэм стоит перед ним.

– Она тебя просто использует! – рычит Доминик. – Неужели сам не понимаешь?

Сэм склоняет голову, затем переводит взгляд на меня:

– Пора?

Я киваю:

– Пора.

Отступив на шаг, Сэм замахивается и бьет Доминика кулаком в лицо. Тот охает, но сознания не теряет. Сэм наносит второй удар, и на этот раз голова Доминика падает на грудь. С его губ капает кровь.

Скривившись от боли, Сэм трясет кистью. Подбегаю к нему, беру его за эту руку и целую костяшки пальцев.

Наши взгляды встречаются. Свободной рукой он дотрагивается до моего опухшего глаза.

– Ах ты, моя бедняжка, – тихо говорит Сэм.

– Со мной все нормально. Полиция, надо думать, уже едет.

Не успеваю произнести эти слова, как из дальней части дома доносится грохот. Сэм направляется в коридор, я следую за ним, и мы входим в комнату к Бринн и Шавонн. Стул Бринн опрокинут на пол, она лежит, уставившись в потолок, и с дикими гримасами дергается из стороны в сторону. При нашем появлении обе подруги замирают.

– Что, черт возьми, происходит? – спрашивает Бринн. – В нашем плане такого не было!

Обхожу Сэма и поднимаю стул Бринн.

– Единственное, что от вас требуется, – посидеть вот так еще несколько минут. Доверьтесь мне.

– Я тебе не доверяю! – кричит Бринн. – Что за тип сюда приходил? Что он с нами сделал?

Она имеет в виду Рикардо. Тот не хотел, чтобы женщины увидели и запомнили его лицо, поэтому надел лыжную маску. Так мы с ним договаривались. Бринн ужасно разозлилась и принялась вопить, что я обманщица и интриганка, такая же как Доминик, по этому Рикардо усыпил ее первой. Затем он проделал то же самое с Шавонн. Ее рот все еще был заклеен скотчем, и кричать она не могла.

«Все будет хорошо!» – громко пообещала я женщинам, прежде чем Рикардо выполнил свою работу.

Но сейчас вижу по их глазам, что ничего хорошего они в моем поступке не видят.

– Клянусь, он не причинил вам вреда! – уверяю я. – Этот человек всего лишь следовал моему плану. Я решила действовать самостоятельно, чтобы не возникло никаких осложнений. Полиция уже едет, Доминик в западне. Как только копы войдут в коттедж и увидят эту жуткую сцену, его упрячут за решетку.

Бринн затихает:

– А ты… ты записала его признание?

– Да.

– Про Джона Болтона он тоже сказал?

– Да, – киваю я.

На глаза Бринн наворачиваются слезы, но она сдерживается и переводит взгляд на Шавонн. Та с растерянным видом смотрит на подругу в ответ. Похоже, Шавонн готова поднять белый флаг и поскорее оказаться в том уголке земли, который называет своим домом.

– Я должна его увидеть, Джолин, – настаивает Бринн.

Бросаю взгляд на Сэма, тот переминается с ноги на ногу.

– Бринн, ты связана. Как я объясню полиции, почему… – начинает он.

– Если одна из нас будет на свободе, они подумают, что до приезда Сэма Доминик не успел осуществить свой план.

Бринн умоляюще смотрит на меня, и я вздыхаю. Если я развяжу ее, труды Рикардо пойдут насмарку. Согласно нашему замыслу, для убедительности обе женщины должны быть привязаны к стульям. Но тут мне приходит в голову: когда все слишком гладко, это тоже подозрительно.