Книга Горькая истина, страница 27 – Шанора Уильямс

– Зачем кому-то лезть к нам в дом? – спрашивает она, но под угрюмым взглядом мужа тут же исправляется: – Вернее, кто на такое осмелится?

– Не знаю.

Доминик проводит ладонью по голове и только тут замечает, что у него трясутся руки. Доминик прячет их в карманы пижамных штанов. Нельзя показывать Джо, насколько он перепуган. Жена будет задавать вопросы, чтобы докопаться до истины. Интуиция подсказывает Доминику, что и незваный гость, и записка – звенья одной цепи.

– Если хочешь, можешь сегодня ночевать со мной, – предлагает Джо, придвинувшись ближе к нему.

– Да. Сейчас приду. Только наберу Фрэнка и еще кое-кого.

Джолин смотрит мужу в глаза, будто пытаясь увидеть в них правду, но Доминик не врет. Точнее, почти не врет. Доминик и правда хочет связаться с Фрэнком, но больше никому он звонить не собирается. Джо ободряюще гладит мужа по плечу, затем выходит из комнаты и поднимается по лестнице.

А когда сверху доносятся шаги – судя по всему, жена зашла в спальню, – Доминик возвращается в кабинет, время от времени поглядывая на запертую стеклянную дверь и отчаянно надеясь, что человек в капюшоне не вернется. А впрочем, со стороны незнакомца это было бы глупо.

Закрыв дверь кабинета, выходящую в коридор, Доминик садится в кресло на колесиках, берет ключи, приклеенные скотчем к внутренней стороне столешницы, и отпирает нижний ящик. Затем вытаскивает телефон «Нокиа»; чуть-чуть заряда в аккумуляторе еще осталось.

Доминик торопливо настукивает сообщение Боазу:

Встретимся завтра в десять утра в губернаторской резиденции.

Отправив эсэмэску, Доминик терпеливо ждет ответа, попивая остывший чай. Наконец приходит сообщение – всего одно короткое слово:

ОК.

Выключив мобильник, Доминик снова запирает его в ящике. Позвонив Фрэнку и велев ему установить график дежурств возле дома, он выходит из кабинета с кружкой, несет ее на кухню и выливает остатки чая в раковину. Но стоит Доминику поднять глаза, как кружка выскальзывает у него из рук и разбивается.

Снаружи к окну скотчем приклеена еще одна записка, написанная несмываемым маркером:

БРИНН

Моя нога ни разу не переступала порога отеля «Риц-Карлтон». Смеетесь вы, что ли? Это место для богатых, и вашей покорной слуге было до него как до луны. Уже в лобби я поняла, что в своем обтягивающем красном платье и босоножках на каблуке выгляжу здесь неуместно. Угораздило же меня напялить совершенно неподходящие вещи! Другие женщины были в элегантных туалетах или деловых костюмах ярких цветов, одна я явилась сюда одетой, как чертова проститутка.

Чувствуя на себе недобрые, осуждающие взгляды, но стараясь не обращать на них внимания, я направилась в лаунж-бар. На мое счастье, по сравнению с лобби там было довольно темно. Приглушенный свет, ненавязчивая музыка. Музыканты на сцене играли на саксофонах, барабанах и пианино, а в центре у микрофона стояла певица и исполняла восхитительный блюз. Макияж у нее был яркий, сценический: густая подводка для глаз, очень много хайлайтера и румян. Мерцало золотистое коктейльное платье, матово светился жемчуг на шее и запястьях. Не женщина – картина, только очень грустная, и пела она душевно и искренне.

Я обвела взглядом посетителей. С бокалами в руках, они сидели на роскошных диванах с серебристой обивкой и вели друг с другом светские беседы. Я не сразу заметила мужчину, которого искала. Но стоило мне его увидеть, и я больше не могла отвести от него глаз. Он ждал меня здесь, сдержав обещание.