Книга Дело о сгоревших сердцах, страница 62 – Лариса Куницына

— Я б не так переживал, если б он не был так сильно похож на меня в его годы, — вздохнул Марк.

Придворный маг понимающе улыбнулся. В дверь тихонько постучали, и в кабинет заглянул клерк. Увидев его, Монсо вышел и вскоре вернулся и положил на стол перед хозяином конверт из шёлковой бумаги, пахнущий жасмином.

— Письмо от графини Лафайет, — доложил он.

Марк поспешно вскрыл конверт, достал оттуда небольшую записку, которую потом протянул Филбертусу.

— «Ближайший тёмный вечер, после первой стражи», — прочёл тот. — Не думаете ли вы, что это удачная возможность загнать нашу добычу?

— И что, мы её арестуем, она будет всё отрицать…

— Нет, — на лице молодого волшебника появилась тонкая злая усмешка. — Мы не будем сразу её арестовывать. Сначала мы сыграем с ней в игру, чтоб выиграть.

И он, поднявшись, направился к двери, но на пороге обернулся, взглядом пригласив Марка следовать за собой.

— Что? — возмущённо воскликнула Аламейра, взглянув на Филбертуса. — Вы хотите, чтоб я заказала этой ведьме убийство Селестена? Вы с ума сошли! Я никогда не любила мужа, но всегда ценила его доброе отношение ко мне! Я никогда не желала ему смерти, несмотря на его занудство и скупость.

— Тебя никто не спрашивает, хочешь ты этого или нет, — резко произнёс Филбертус, глядя на неё. — Ты итак уже увязла по самые уши! Ты слышала о смерти Эммануэля Данкура? Знаешь, почему он умер? Потому что какая-то наивная дура продала его локон ведьме, умеющей убивать на расстоянии. А ты отдала ей локон Анри. Ты хочешь, чтоб он умер так же? Или, может, мне стоит рассказать графу Раймунду о том, какой опасности ты подвергла его единственного сына и наследника?

— Марк! — фрейлина жалобно посмотрела на де Сегюра, находившегося здесь же.

— Просто делай, как он говорит, — произнёс он. — Если нам удастся добраться до этой ведьмы, то мы заберём у неё локон Анри, и он будет в безопасности.

Она потерянно опустила глаза, теребя в руках вышитый шёлком батистовый платочек.

— Что я должна сделать? — наконец спросила она.

— Завтра вечером ты пойдёшь к графине Лафайет, — ответил Филбертус, — и встретишься там с госпожой Барбарой. Ты скажешь, что любишь Анри и боишься его потерять, боишься, что он женится на другой. Потому ты хочешь избавиться от мужа и выйти замуж за своего любовника. Ты заплатишь ей столько, сколько она потребует, и передашь ей вот это, — он положил перед ней небольшой свёрток и, развернув его, она увидела прядь седых волос.

— Чьи они? — испуганно спросила она, бросив свёрток на стол и отстранившись.

— Этот человек уже умер, и ритуал ему не повредит.

— Постарайся добиться от неё согласия, — произнёс Марк, положив руку ей на плечо, — расспроси её о ритуале, будто сомневаешься в его действенности. Выясни всё, что сможешь.

— Мы будем рядом и при необходимости вмешаемся, — добавил Филбертус. — нам нужны доказательства её виновности. Если она пообещает тебе сделать это, и ещё лучше, если она скажет, как она это сделает, мы сможем её арестовать.

— Хорошо, — кивнула Аламейра и снова с мольбой взглянула на Марка. — Она ведь не убьёт меня за это?

Он присел рядом и провёл пальцами по её щеке.

— Мы позаботимся о твоей безопасности, милая, — заверил он и заметил, как Филбертус картинно закатил глаза.

На следующий вечер, когда на улицах города уже стемнело, они отправились к графине Лафайет. Аламейра прибыла туда ещё раньше и ждала назначенного часа возле растопленного камина, зябко кутаясь в шаль и потягивая подогретое вино, принесённое ей Симонеттой. Марк и Филбертус пришли, когда в салоне уже начали собираться первые гости, которые были пока сдержанны и соблюдали придворный этикет, чинно беседуя на невинные темы. В стороне музыканты настраивали свои инструменты.