Книга Дело о демоническом коте, страница 51 – Лариса Куницына

— Что-то не так? — насторожился Ламбер, который внимательно следил за его действиями.

— Всё не так, — ответил Марк. — Представим, что в этом доме нет надёжных тайников, а женщине нужно спрятать очень важную для неё вещь, но так, чтоб её не смогли найти мужчины, которые придут искать, и наверняка перевернут здесь всё вверх дном. Где она спрячет?

— Марк, я не женщина, откуда мне знать? — воскликнул Ламбер.

— Посмотри на эти мотки пряжи на полу. Знаешь, почему они так выглядят? Потому что обычную серую нить красильщики наматывают для равномерной окраски и просушки на широкие барабаны. Потом пряжу частями снимают с барабана и в нескольких местах перевязывают тесьмой, по цвету которой можно определить мануфактуру, где она сделана. Так их и продают в лавках: длинными кольцевыми мотками развешивают на верёвках и рейках, чтоб можно было выбрать нужный цвет. Однако если снять тесьму, пользоваться таким мотком неудобно, нитки будут путаться. Потому женщины, которые много вышивают, надевают это кольцо из ниток на специальную вращающуюся раму и сматывают нить в клубок. Именно так делает моя супруга. Другие просто подрезают несколько нитей и вытягивают готовую прядь, в которой все нити уже имеют одинаковую и удобную для вышивания длину. Именно таким способом пользовалась Анриет Сове, — он указал на пяльцы, где по краям вышивки длинными булавками были приколоты разноцветные пряди. — Если это так, то зачем ей сматывать нить в клубок? К тому же эти клубки слишком большие. Обычно из одного мотка получается один небольшой клубочек. Я много раз видел такие в корзинке Мадлен. Эти клубки гораздо больше. Чтоб смотать такой, нужно несколько мотков. Но посмотрите вокруг! Они все разного цвета, ни один не повторяется. Зачем сматывать вместе несколько цветов?

— Марк, к чему ты клонишь? — воскликнул Ламбер, и тот бросил ему жёлтый клубок.

— Разматывай!

Марк и сам принялся наматывать на ладонь алую нить с оставшегося у него в руках клубка, и вскоре из-под слоя ниток показалась бумажная трубочка.

— Странно, — пробормотал он, продолжая своё занятие. — Обычно на свёрнутые бумажки наматывают остатки ниток, а на трубки — только для того, чтоб в клубке образовалось отверстие, которым его можно насадить на штырь. Но это делают не вышивальщицы, а кружевницы, которым нужна бесконечно длинная нить… Ну-ка, что это за бумага?

Он вытащил из клубка трубочку и аккуратно развернул её в лист, на котором тут же увидел ровные строчки, написанные мелким убористым почерком, а внизу виднелся красный оттиск какой-то печати. Бросив клубок и смотанную с него нить в короб, он подошёл к столу и поднёс лист к свече.

— Что это? — поспешил к нему Ламбер.

— Эдикт графского суда, — ответил Марк. — «Судья города Ламань, назначенный его сиятельством графом де Бове, господин Морикур, рассматривает иск, поданный господином Майером, проживающим в свободном городе Магдебурге, которого представляет клерк конторы в Ламани, господин Брюно, против его светлости барона де Ранкура, от имени которого выступает сир де Легаре, представляемый по доверительной записи стряпчим господином Фуше, о взыскании долга по займу в сумме трёх тысяч серебряных марок и процентов, обеспеченного залогом».

— Что это значит? — тревожно воскликнул Рауль, подойдя ближе.