Онлайн книга «Диктиона. Пламя свободы»
|
Я некоторое время молчала, размышляя об их рассказе, а они смотрели на меня. Тахо с надеждой и мольбой, а Кирс… Такой взгляд я когда-то видела у Кибелла. Тогда он ждал от меня многого, но сильно сомневался в том, что я что-то смогу. — Ладно, я полечу с вами, — наконец, кивнула я, и обернулась к календарю с рождественским поздравлением. — А Алик получит ёлку, снежки и Деда Мороза. И акваланг… годков через семь-восемь. — А Кристоф? — деликатно поинтересовался Тахо. — Он бы нам тоже не помешал. — Я не знаю, где он, — отрезала я. — Сейчас оба — спать, комнаты для гостей вон там, прямо по коридору. Завтра утром — в путь. Нам ещё нужно будет заскочить на Землю и оставить там Алика, пусть встречает Новый год со своими племянниками. Очень довольная таким решением, я проводила гостей до их комнат и отправилась мыть посуду. Проблема, мучившая меня с самого утра, решалась сама собой. Я как-то не думала, что вместо неё на меня наваливается уйма других. Захватчики ЗАХВАТЧИКИ I Граф Гаррет ничего не понимал. Он шёл в Храм для участия в загадочной церемонии Бдения Аматесу, а оказался в тюрьме. Его провожатый привёл его в узкую келью без окон и, положив на единственную скамью бездыханного барона Локара, сказал, что им придётся подождать какое-то время, но за ними придут, вышел и запер дверь. Минуты бежали за минутами, часы за часами. За ними никто не приходил. Локар был без сознания, и граф Гаррет начинал беспокоиться о нём. Отличный коммуникатор, с помощью которого он пытался связаться с посольством, оказался совершенно бесполезен, потому что сигнал отражался от стен, сложенных из камня, и камень этот был странным. Это был не тот тёплый тёмно-медовый материал, из которого построена чудесная столица Дикта и Храм в том числе. Это было что-то холодное, как металл, шершавое, как скол гранита, и давящее, как могильная плита. И ещё система вентиляции. Совсем не по алкорскому образцу, как во всех помещениях всех домов города. У графа появилось такое чувство, словно он захвачен в плен представителями неизвестной враждебной цивилизации. Что там говорил Локар о том, что они другие, эти монахи? Да нет, дипломат задумчиво покачал головой и посмотрел на своего неподвижного помощника. Скорее всего, это Локар и виноват. Сорвать капюшон с Сына Аматесу! Это всё равно, что ударить по лицу рыцаря! Должно быть, монах рассказал об этом своему начальству и те решили, что алкорцам не место на церемонии. И заперли их в камере без окон? Отказав в помощи пострадавшему? Другу и врачу короля, чтоб там ни говорил барон о различии в положении и титулах? И Кибелл, узнав об этом, а он должен был узнать, так и оставил бы всё это? Чего-чего, а благородства и учтивости ему не занимать. Одни вопросы и совсем нет ответов. Стон Локара вывел графа из задумчивости. Поспешив к нему, Гаррет присел рядом и взял бледную, на удивление холодную руку своего помощника. Как ловко, однако, этот малый уложил его одним ударом. Барон странно дёрнулся и открыл глаза. Краски быстро возвращались на его бледное лицо, неровное хриплое дыхание успокаивалось, а сиплый невнятный шепот наконец-то стал разборчивее. — Ормиец… — прошептал Локар, глядя на посла. — Этот монах — не Сын Аматесу! Он ормиец… Граф изумлённо смотрел на него, а Локар не менее ошарашено озирался по сторонам. |