Книга Диктиона. Пламя свободы, страница 36 – Лариса Куницына

— Я спрашиваю. У тебя есть жена, дети, родители?

— Нет. Я же изгой. У таких, как я, нет никого.

— Но были. Отец, мать, по крайней мере.

— Да. Отец, мать… — Сёрмон усмехнулся. — Таких родителей я желаю детям своих врагов после их смерти. Вот уж нарастут исчадья ада, — он обернулся и посмотрел на экран, где уже дымились чёрные вершины скал. — Вот мы и дома, — пробормотал он, берясь за штурвал одной рукой и набирая запросы киберинформатору другой. Его пальцы легко плясали по клавишам, но неожиданно один из них соскользнул и Сёрмон отдёрнул руку. — Дыханье бездны! — воскликнул он. — Я же сломал ноготь!

— Какая трагедия, — усмехнулся Энгас.

— Для тебя! — обернулся к нему алкорец. — Потому что я не стану выбирать наиболее сейсмобезопасное место. Сяду там, где понравится. И если через час после моего отлёта ты превратишься в копчёный окорок — твоя проблема.

Он вцепился в штурвал и резко вывел катер на вираж. За окнами поплыла тёмно-серая дымка. Потом она слегка рассеялась, и катер пошёл на снижение.

Посадка была не такой уж мягкой. Катер затрясло и под днищем что-то заскрежетало. Сёрмон поднялся и подошёл к Энгасу. Глядя ему в глаза, он достал из ножен меч и тот, мелодично звякнув, удлинился вдвое.

— Сейчас мы пойдём на улицу. Попытаешься бежать или напасть, я отрублю тебе руки и ноги. Понял?

— Зачем такие сложности, если можно меня просто пристрелить? — поинтересовался Энгас.

— Я люблю, когда много крови! — оскалился Сёрмон. — Я вообще плохой мальчишка.

— Если ты до сих пор считаешь себя мальчишкой, то тебе нужен психиатр, — заметил Энгас, глядя ему в глаза.

— Почему я не спущу с тебя шкуру? — вяло удивился Сёрмон. — Наверно, мои пристрастия постепенно распространяются на крутых блондинов. Ты свободен, милашка? У тебя есть возможность на часок-другой отсрочить водворение в духовку. Впрочем, у тебя совсем неподходящий настрой. Тебе хочется перервать мне глотку, я же устал и мне нужна ласка и нежность. Нестыковка, парень. Придётся тебе подыхать в пекле, и начнёшь ты прямо сейчас. Вставай.

Он отцепил наручники, сковывавшие руки Энгаса за спиной, от кольца, привинченного к стене, и повернул его к выходу. Отдраив люк, он вытолкнул его в горячий, напитанный серой воздух и повёл по насыпи острых камней к облому скалы, в основании которой была выдолблена узкая ниша. В ней неловко свернулся прикованный старыми ржавыми цепями скелет.

— Чудесное место, — улыбнулся Сёрмон. — Я тебе почти завидую.

— Могу уступить его тебе, — мрачно проворчал Энгас.

— Спасибо, лапа, я как-нибудь перебьюсь.

Сёрмон снял с него наручники и толкнул в нишу.

— Сними цепи с этого красавчика и прикинь на себя. Только быстро. Я слышал, что избыток серы в атмосфере плохо влияет на цвет лица.

Энгас обернулся и посмотрел на наёмника. Тот был так же хрупок, как и он, но его изнеженность была такой же обманчивой. Прикинув, он решил, что их силы примерно равны, если б у обоих были мечи. Но меч был только у Сёрмона.

— Даже не думай, — усмехнулся алкорец.

— Кто сказал, о чём я думаю?

Энгас нагнулся и начал снимать цепи со скелета, но тот рассыпался в прах. Старые серые кости крошились в труху под его руками. Да и металл цепей стал хрупким, как стекло. Усмехнувшись, Энгас надел браслеты на запястья и щиколотки и добросовестно вогнал бруски в кольца. Если б замки были исправны, то они должны были щелчком заклинить замыкающее устройство, но сейчас раздался только слабый треск лопнувшего железа. Энгас поднял взгляд на Сёрмона, но тот озабочено рассматривал свой обломанный ноготь.