Книга Диктиона. Пламя свободы, страница 39 – Лариса Куницына

— Они сдаются без малейшего сопротивления. В основном просто удирают в леса и в горы.

— Потому наш петушок и кудахчет? — Сёрмон кивнул на Рахута. — Он что, настолько поумнел, что догадался о том, что дело нечисто?

— Нет. Не поумнел и не поэтому. Королева сбежала, прихватив с собой принцессу. Не могут найти двоих из свиты: лекаря и механика. К тому же среди монахов не оказалось их главаря Хэрлана. И, наконец, как завершение картины, — полное молчание в Болотной стране. От десанта нет никаких сигналов, а спутник не может уловить на поверхности болот никакого движения кроме кроликов, мышей и птиц.

Сёрмон медленно перевёл взгляд на лицо Авсура. Тот улыбнулся.

— Меня это тоже забавляет, — усмехнулся алкорец.

— Кстати, агентура на Пелларе дала маху. Маленький принц ускользнул в неизвестном направлении.

— Серьёзно? А я слышал, что паренька подстрелили.

— Они подстрелили инспектора и поставили там всех на уши. Им пришлось срочно сматываться, но куда они смотались, никто не знает.

— Я не могу их судить. Одно дело, когда ты сдираешь с кого-то кожу, и совсем другое — когда с тебя. А где мальчишка? Ещё не прибыл?

— Это интереснее всего. Если б он летел сюда, то уже был бы здесь. Но его нет. Куда он полетел?

— А, может, сработал первоначальный план с миной?

— Рахут в это верит. А ты? — Авсур приподнял бровь, и Сёрмон снова усмехнулся.

В это время Рахут издал нечленораздельное рычание и решительно развернулся в сторону дамы. Она тут же сорвалась с кресла и запорхала вокруг него, успокаивающе воркуя и оглаживая его атласными ручками. Микеллу тем временем выталкивали из зала.

— Похоже, предатель выдохся, — констатировал Авсур, провожая его взглядом,

— Ты знаешь, я сломал ноготь, — пожаловался Сёрмон, задумчиво взглянув на свою руку, — Мне говорили, что работать на компьютерах вредно, но я не верил.

Авсур молча взглянул на него и вздохнул.

— А ещё эта белокурая кукла сказала, что мне нужен психиатр, — озабоченно добавил Сёрмон.

— А я тебе это и раньше говорил.

— На этой планете есть психиатры?

— Не думаю.

— И я о том же, — Сёрмон взглянул в глаза ормийца. — Доходит?

— Чёрт возьми! — Авсур поднялся, едва не скинув приятеля с подлокотника, и с сомнением взглянул на Рахута. — Сказать ему?

— Он не будет тебя слушать. Он тебя ненавидит.

— Я его тоже.

— И я. Значит, давай, просто посмотрим, что из всего этого выйдет. Намечается что-то занятное.

— Да уж… — пробормотал Авсур и снова сел, а Сёрмон примостился на прежнем месте.

Рахут тем временем обернулся и сумрачно взглянул на них. Должно быть, от него не ускользнуло движение Авсура, и теперь в его чёрных глазах появилась тень подозрения.

— Эй, вы! — рыкнул он. — Те двое мертвы? Вы сделали всё, что нужно?

— Всё, — кивнул Сёрмон, задумчиво изучая золотое ожерелье на его шее. — Но мой был ещё жив, когда я улетал.

— Почему ты не дождался, пока он сдохнет?

— Там было слишком жарко, — капризно поморщился Сёрмон. — И грязно. И душно. И у меня вообще есть дела поважнее, чем сидеть на вулканическом плато и ждать пока я сам поджарюсь.

— Ты бросил труп в колодец? — Рахут перевёл взгляд на Авсура, и их обоих едва не передернуло от злобы.

— Да. В самый гнилой колодец. Вполне подходящий для персоны королевской крови, — процедил тот.

— Колодец? — встрепенулась чёрно-звёздная леди. — Из колодца во внутреннем дворике доносятся ужасные вопли.