Книга Диктиона. Пламя свободы, страница 40 – Лариса Куницына

— Что ты на это скажешь? — хрипло произнёс Рахут.

— Это не тот колодец, — ответил Авсур, взглянув на женщину. — И уверяю вас, король Кибелл не стал бы вопить, сидя на дне. Это кот короля. В колодец его сбросил предатель, кто-то кинул туда створку двери. Кот сидит на доске и орёт.

— Что за кот? — заинтересовался Сёрмон.

— Здоровенный белый кот, похожий на ком чёсаной шерсти, — пожал плечами Авсур. — Тебе он нужен?

— Нет, у меня есть филин.

— Прекратите! — рявкнул Рахут. — Теперь я хочу, чтоб вы занялись поисками королевы и принцессы.

— Женщины нас не интересуют, — мотнул головой Сёрмон. — Может, поискать принца? Где-нибудь…

— Ты смеешь перечить… — воскликнул Рахут и тут же заткнулся.

Не стесняясь окружающих, Сёрмон оскалил клыки и тихо низко зарычал. И это была не шутка. Во всём его облике было что-то дьявольское, угрожающее, словно под маской пажа прятался оборотень с волчьими повадками, так что наращённые зубы выглядели не столько своеобразным пижонством, сколько откровенным предупреждением.

— Не надо на нас кричать, — негромко произнёс Авсур. — Это опасно. Мы можем рассердиться и разорвать контракт. Тогда ещё неизвестно, на кого обрушится гнев Проклятого, — он поднялся и положил руку на плечо Сёрмона. — Идём, малыш. Нам с тобой не мешает выспаться.

— Я вас не отпускал! — крикнул им вслед Рахут, но женщина осторожно взяла его за локоть.

— Они в этом и не нуждаются, сынок, — она улыбнулась. — Потерпи. Всему своё время. Если мы действительно найдём то, что им нужно, они запоют по-другому.

VI

Юниса заперли во внутренних покоях. Он и сам предпочитал помещения без окон и лишних дверей, как в его собственном, вырубленном в скале замке. Но это были не те комнаты, в которых он останавливался обычно, и потому знал, как свои пять пальцев. Какое-то время он потратил на поиски потайных ходов. Он знал, что весь этот просторный, изысканный и открытый дворец пронизан узкими коридорами, незаметными, но неотступно следующими за тобой. Эти прямые и честные короли Дикта, испокон веков считавшиеся бесхитростными и благородными, всегда хоть на один шаг опережали в тайных делах своих царственных братьев из Оны, и, может, потому никогда не боялись всерьёз за свои границы и трон. И ещё умудрялись при этом сохранять облик сказочных королей, не знающих коварства. Но видели бы их подданные эти узкие ходы с глазками, выходящими во все комнаты и залы, видели бы бездонные тёмные подвалы, запутанные лабиринты катакомб и хитроумные смертельные ловушки для непосвященных. Но разве можно заподозрить симпатягу с громким заразительным смехом, который ночует с крестьянами у костра, если его застигла в поле ночь, и играет на лютне фривольные песенки, чтоб повеселить друзей, в том, что он за кем-то подглядывает, кого-то подслушивает и с равнодушием наблюдает за тем, как снимают с гигантских вил окровавленное тело незадачливого воришки. Юнису было не жаль воришек, он завидовал умению этих людей быть беспощадными и не выглядеть жестокими. И вообще он всегда завидовал Кибеллу. Во всём.

Хода он не нашёл. Свиту к нему не пустили. Он только знал, что все его люди живы, потому что в момент захвата дворца были пьяны. Их заперли где-то внизу, вместе с уцелевшими алкорцами. Слуги Кибелла, как водится, успели исчезнуть, просочившись сквозь тёплые, украшенные резьбой стены.