Книга Огни Хафельберга, страница 174 – Софья Ролдугина

Сонно приоткрыв один глаз, Марцель вывернул шею. С галереи спускался человек в священническом одеянии. — Ну, почему-то я так и думал, — пробормотал телепат, сгробастал сигареты и, нехотя, сел по-человечески. Теченник вроде бы шел не особенно торопясь, но добрался до закутка с лимонным деревом за каких-то полминуты.

Здравствуйте, э-э-э, святой отец. — Можно просто Аликс, — бесчувственно улыбнулся он. Это, — дернул он белый воротничок, — ненадолго. — Ну-ну, — фыркнул Марцель, искасо глядя на собеседника. Строгий прямой пробор, гладкие черные волосы, неподвижные вороньи глаза, нос с горбинкой и тонкие бледные пальцы пианиста — где-то уже этот выразительный контраст мелькал.

— И как тебя по-настоящему зовут? — Алекс. — Случайно не Ноаштайн? — Я всегда носил имя Александр Текстер и никакое иное, — улыбнулся лже-священник. И я действительно окончил семинарию. Марцель заглянул в хрустальный лабиринт. Огонь горел ровно и ярко. Ага, но заботиться об этом приходе не собираешься.

Не всю жизнь. Не всю это на сколько? Пока не решу свои проблемы. По хрусталю пробежала дрожь. А я тебе зачем? Прямо спросил Марцель. Вихляние из стороны в сторону стало уже надоедать, а прочитать что-то в прозрачном лабиринте кроме бликов пламени не получалось. — Ты нарочно ждал, пока Шелтон уйдет. Я видел. — Ждал. Не стал отпираться лже-священник и одним змеиным движением придвинулся к Марселю почти вплотную, так, что можно было даже почувствовать мятный запах в теплом дыхании.

— Я видел тебя с Ульрике. Она не хочет говорить со мной. Сам я ее не смогу поймать. Уговори Ульрике встретиться со мной. Тебя она послушает. — А-а-а… Марцель растерялся. Желудок выкручивало то ли от скверного предчувствия, то ли от голода. — Зачем тебе ульрики, Алекс?

Только поговорить… Не отводя взгляда, качнул головой он. В черных глазах было не различить, где кончается зрачок и начинается радужка. — Ничего больше. — Ага… — снова повторил Марцель. Затем прислушался к себе, пригляделся к трепетанию пламени в центре хрустального лабиринта и, вытянув дрожащими пальцами сигарету, протянул ее Декстеру. — Прикоришь?

Он улыбнулся. — Конечно. Черные глаза на секунду обрели призрак цвета. Синий, зеленый, живой. Удерживая взгляд Марцеля, Декстер наклонился к сигарете на расстоянии разжатой ладони и медленно выдохнул, глядя снизу вверх. Кончик сигареты затлел. Марцель криво улыбнулся и, с трудом поднеся ее к губам, втянул дым. Руки и ноги были как ватные, а голос охрип.

Спасибо. — Не за что.

Значит, после этого я должен тебе поверить? Интересно.

Я ничего не скрываю, — выпрямился священник, поджимая губы. — Это, по крайней мере, честно. У Марцеля вырвался смешок. Не поспоришь, но выдавать свои маленькие грязные секретики парням вроде меня, чревато нехорошими последствиями, не находишь, а? А вдруг бы я заорал и убежал, или полицию вызвал? Так поступают обычные люди. Декстер, наконец, отвернулся, наощупь сгребая сигаретную пачку.

Я научился различать своих и чужих, к тому же ты человек ульрики, поговоришь с ней, я действительно не причиню ей вреда. Она мне очень нужна. — Вы любовниками были, что ли? — ляпнул Марцель и чуть не проглотил сигарету, закашлившись.

Чёрт, Шелтон правильно говорил про мой язык.

Лжесвященник рассеянно прикурил, так же, как Марцелю до этого, и затянулся, откидываясь на спинку скамьи. — Первый раз увидел её два дня назад в оплоти.